Ошман Аркадий Александрович

Ошман Аркадий Александрович – хирург, д-р медицины, профессор кафедры хирургии БГУ, репрессирован

Предисловие

Сведений о жизни профессора Аркадия Александровича Ошмана нашлось и много, и мало. Это смотря с какой точки зрения взглянуть на собранную информацию.
Некоторые сведения о нем нашлись в истории народного образования и в истории развития хирургии Азербайджана, есть вспоминания бывших узников ГУЛАГа, рассказывающих об этом враче, хирурге от Бога, сохранились некоторые его научные работы, но все это даже вместе взятое не дает полную и достоверную картину жизни этого человека.
До сих пор нет ни одной его биографии, основанной на архивных материалах, так что мне пришлось собрать в этой статье по крупицам все то, что удалось найти в интернете, даже если какие-то сведения противоречат друг другу или даже кажутся недостоверными.
Остается надеяться, что после чтения этой статьи могут появиться новые воспоминания, проливающие свет на жизнеописание А.А. Ошмана.

17 июня 2017г. - то, на что мы могли только надеяться, свершилось - на нашу публикацию откликнулась правнучка Аркадия Александровича - Ирина Сергеевна Ошман.
Благодаря ей, мы можем дать новые и точные сведения о жизни А.А. Ошмана.
Огромное Вам спасибо за эту возможность, уважаемая Ирина!

1869 - 1956

Аркадий Александрович Ошман родился 18 апреля (1 мая по нов. ст.) 1869 года в г. Вильно (совр. название - Вильнюс).
Сведений о том, где и когда он получил медицинское образование найти пока не удалось, но известно, что учился он за границей Российской Империи.
По воспоминаниям Аксаковой-Сиверс Т.А. в её «Семейной хронике», изданным в Париже в 1988г., известно, что в 1906 г. А.А. Ошман работал в хирургической клинике на Арбате, в Москве:

Нашему отъезду из Москвы предшествовало следующее событие: в конце мая, когда я перешла в 5 класс…, я почувствовала боль в том месте, где у людей находится аппендикс. Градусник показывал 39°, немедленно был вызван Аркадий Александрович, который констатировал приступ аппендицита и сказал, что осенью меня необходимо оперировать.
В то время операция по поводу аппендицита считалась чем-то очень серьезным, хотя Аркадий Александрович с жаром рассказывал о блестящих достижениях в этой области хирурга Дуаена, меня очень смущала мысль жить все лето в предвидении операции...
Через неделю вернулась мама, и мы поехали в Москву. 5-го сентября я лежала на операционном столе в хирургической лечебнице А.А. Ошмана на Арбате…
Аркадий Александрович в период моего выздоровления подробно рассказывал мне ход операции и вложил в мою душу крупицу энтузиазма в отношении хирургии.

… мой приятель хирург Аркадий Александрович, который лечил меня от всех болезней: вырезал гланды в горле, оперировал мне аппендикс и с детских лет внушил мне интерес к хирургии. Аркадий Александрович был красив, симпатичен и все его любили...

Аркадий Александрович много лет был домашним врачом графа Шереметьева.

В 1904 году был направлен на Русско-Японскую войну в г. Владивосток в качестве Полномочного представителя Всероссийского Красного Креста.
Здесь он встретился с Еленой Игнатьевной Гущо.
Елена родилась 05.04.1878г. в городе Ревель (совр. назв. - Таллинн). Её отец, специалист - портостоитель, был приглашен в г. Владивосток для проектирования порта. Ранее он проектировал Ревельский порт.
Елена Игнатьевна закончила институт Благородных девиц на немецком языке (город не известен). Во время войны с Японией она была сестрой милосердия.
Во Владивостоке Аркадий Александрович и Елена Игнатьевна поженились.
В Москву они приехали в декабре 1906 года.

10 января 1907 года у них родился сын Владислав Аркадьевич (в то время они жили в гостинице). Квартиру в Москве приобрели позже по адресу Померанцев переулок, дом 9, квартира 3, где жили до 1914 года.
В 1911 году у них родилась дочь Нина Аркадьевна.
Видимо, в этот период его московской дореволюционной жизни А.А. Ошман преподавал на Московских высших женских курсах.

В 1914 году с началом Первой мировой войны Аркадий Александрович был направлен полномочным представителем Всероссийского Красного Креста по Закавказью.

Ошман был не только и не просто врачом-практиком, но и в процессе работы создавал новые методы хирургической работы и инструменты для её усовершенствования.
Важным вкладом в хирургию желудочно-кишечного тракта явилась разработка и внедрение в клиническую практику сшивающих аппаратов. Их применение позволило значительно сократить время операции и повысить их надежность.
В 1907г. в трудах VIII съезда Российских хирургов Ошман опубликовал статью «Новый способ образования межкишечных, желудочно-кишечных и других соустий».
В 1909г. Ошман в своей работе «Об усовершенствовании кровавого лечения врожденных и застареллых вывихов бедра» предложил для работы хирургов аппарат-щипцы для формирования межкишечного соустья, который вводился в просвет кишечника через два небольших отверстия.

В 1919 году Аркадия Александровича Ошмана приглашают на работу во вновь открытый Бакинский Государственный университет (БГУ). Он становится одним из самых первых 12 профессоров, начавших работу в 1919-1920 учебном году.
В Баку семья Ошман жила на ул. Балаханской, 83.
Первая лекция на III курсе медицинского факультета БГУ была прочитана профессором кафедры общей хирургии А.А. Ошманом 20 ноября 1919 г.
Весной 1920г. вышел в свет первый выпуск «Известий Бакинского университета», в котором, наряду со статьями профессоров других факультетов, были опубликована статья профессора медицинского факультета А.А. Ошмана.

Медицинский факультет и его хирургические кафедры и клиники стали центрами подготовки педагогических, научно-практических кадров в хирургии.
Образовались три самостоятельные школы (научные центры) по подготовке хирургов практиков.
Первой школой руководил заведующий кафедрой госпитальной хирургии Б.К.Финкельштейн.
Второй школой являлась кафедра общей хирургии, возглавляемая проф. А.И.Окиншевичем.
Третьей школой и научным центром являлась кафедра факультетской хирургии, руководимая проф. А.А.Ошманом.

Основоположником и руководителем третьей школы хирургов был видный русский ученый-хирург проф. А.А.Ошман. Обладающий прекрасными организаторскими способностями А.А. Ошман приложил много усилий в создании Азербайджанского Медицинского Института. Грамотному и опытному специалисту в области хирургии, ортопедии принадлежат огромные заслуги в подготовке практических хирургов-ортопедов.

А.А. Ошман занимался в Баку не только научной и учебной работой, но и работал в клинике практическим врачом, о чём свидетельствуют воспоминания Лидии Ивановой, дочери поэта-символиста и философа, на тот момент являвшегося профессором по кафедре классической филологии БГУ В. И. Иванова:

На лето 1922 года мы наняли с друзьями комнаты на очень пустынном и красивом полуострове около Баку — Зых. Кассандра много хлопотала об устройстве этой дачи и не раз отправлялась туда на пароходе «Меве» (от немецкого «Möwe» — чайка), регулярно ходившем на соседнюю фабрику того же Зыха.

В одну из таких поездок она взяла с собой Диму. На обратном пути, когда они уже сидели на пароходе на Зыховой пристани, Дима загляделся на какого-то малыша на молу и, обернувшись, перекинул правую руку через борт. Пароход тронулся, но потом его вдруг кинула обратно волна, и Димина рука оказалась защемленной между бортом и огромным столбом на пристани. Диму сразу отвезли в клинику к хирургу, проф. Ошману. На раненой руке была возможность оставить лишь большой палец, а четыре других были невосстановимы.

В 1920-х годах А. А. Ошман занимался разработкой вопросов открытого вправления вывиха.

Эта та часть биографии А.А. Ошмана, о которой можно найти более или менее официальные сведения. О всей его последующей жизни информация, как я уже сказала, местами и противоречивая, найдена в воспоминаниях его современников.

В 1927 году Аркадий Александрович с семьей возвращается из Баку в Москву.

Судя по сведениям, найденным на сайте лагеря, находившегося на территории Соловецкого монастыря, после этого переезда Ошман работал с 1930 г. преподавателем 2-го МГУ, так с 1918г. назывались бывшие Московские Высшие Женские курсы (МВЖК).

В 1931 г. первым в семье был арестован сын А.А. Ошмана - Владислав Аркадьевич. Он был осужден коллегией НКВД по статье 58-10,11 на 5 лет и по 1933 год отбывал срок в Ухто-Печорском лагере. В 1935 году был вновь осужден коллегией НКВД по статье КРГ (контрреволюционная группировка) на 5 лет.
Год 1934-й стал годом трагического перелома судеб всех остальных членов семьи Аркадия Александровича Ошмана.
Ошман Аркадий Александрович был арестован в 1934 г.

Мною были найдены в воспоминаниях бывших заключенных ГУЛАГа 2 варианта истории ареста Ошмана и его семьи, а также одно упоминание фамилии Ошмана в документах НКВД.

Вариант 1.

Из воспоминаний И. Викентьева

На санях, прикрытых рогожей, меня везли с приступом аппендицита из Анзера через замерзший морской пролив в лазарет Соловецкого острова, где в лагерной больнице оперировал легендарный хирург - профессор Ошман. Очередь на прием к этому доктору состояла не только из заключенных, но, больше, из "вольняшек" с материка. Нужно было только дотерпеть... не умереть в дороге. Я знал, что он спасет меня...
Видения прошлого, как реакция на большую дозу обезболивающего вещества, введенного мне перед отправкой анзерским лекпомом, роились в воспаленной голове.

Доктор Ошман предлагал мне удалить периодически воспалявшийся аппендикс еще в прошлой, вольной жизни... А я - друг его детей - ходил тогда в своей красивой форме авиатора, увлекался музыкой, совершал отчаянные туристические экспедиции, был заядлым волейболистом... и серьезно просил профессора сделать шов таким, чтобы он не был заметен из-под резинки трусов, то есть не портил красоту фигуры на спортплощадке - Ошман, улыбаясь, соглашался... А на дворе стоял 1934 год, и нам уже была уготовлена другая судьба.

Шестидесятилетний заведующий кафедрой медицинского института в Баку, Аркадий Александрович Ошман был приглашен в Москву в 1930 году. Семья поселилась на Арбате, в Скатертном переулке, в доме № 1, квартире К 30, на третьем этаже. На углу Мерзляковского переулка, вблизи музыкального училища имени Рубинштейна.
Стараниями Елены Игнатьевны Ошман, талантливой пианистки с консерваторским образованием, квартира Ошманов превратилась за короткое время в культурный центр. Частыми гостями здесь были музыканты, артисты, искусствоведы.

Домработницей в этой квартире оказалась красивая девушка Люба - Любовь Алексеевна Мезенцева, которая, как выяснилось, регулярно посылала в НКВД доносы на своих хозяев. Бумаги, сочиненные Мезенцевой, стали основой для репрессий многих людей.

Аресты у Ошманов начались шестнадцатого апреля 1934 года. Первыми взяли родителей и дочь Нину, окончившую химический факультет Второго МГУ.
Старший сын Владислав, тоже химик, в это время заведовал лабораторией в одном из институтов Свердловска. Ему пришла телеграмма от домработницы: "Срочно приезжай. Мама тяжело больна. Люба". Владислав Аркадьевич спешно бросился домой, где и попал в засаду.

Бывшего премьера бакинской оперы Л. Ф. Привалова, близкого друга Ошманов, тоже вызвали телеграммой.
Профессор Степан Иванович Шищенко (мартиролог расстрелянных в Москве ) и искусствовед Ольга Анатольевна Гаибова попали в засаду... Меня там арестовали двадцатого апреля.
Всего взяли девять человек.

Статья Кодекса, по которой нас отправили в Соловки, была относительно редкая "КРГ" - "контрреволюционная группировка".

Квартира Ошманов со всем имуществом, находившимся там, досталась секретной сотруднице НКВД "домработнице" Любови Алексеевне.

Вариант 2, недостоверный.

Чирков «А было все так...»

Весной 1935 года его уговорили отпраздновать 60-летие. Сначала праздновали в институте, а на другой день – среди домашнего покоя. В дом к Ошманам пришли несколько особо близких друзей, в том числе премьер Бакинской оперы Леонид Федосеевич Привалов. Дочь Ошмана – студентка консерватории – играла на рояле, Привалов пел, все было очень мило, пока не появился незваный гость: доцент кафедры, человек льстивый, необразованный, но большой хитрец и доставала.
Кланяясь и извиняясь, незваный гость сказал, что не мог не поздравить любимого шефа в домашней обстановке и не вручить самый дорогой для него подарок. Тут он протянул Ошману нечто большое, величиной с самовар, завернутое в плотную бумагу. Ошман растерялся, машинально взял обеими руками за середину свертка, тот раскрылся снизу, и на пол выпал бюст Сталина, который разбился на несколько кусков.
Наступило жуткое молчание.
– Надо убрать, потом склеить, – пробормотал потрясенный профессор. Доцент вдруг зарыдал.
– Вы разбили самое дорогое, что я имел, – причитал он сквозь слезы.
Сын Ошмана вдруг схватил доцента за плечо и крикнул:
– Ты нарочно подсунул отцу разбитый бюст. Я видел, как он развалился прежде, чем упал на пол.
Доцент молча сбросил его руку, повернулся и вышел. Следом ушли перепуганные гости.

Ночью всех арестовали. Сначала предъявили всем статью 58, пункты 8, 10, 11 (терpop, контрреволюционная агитация и организация), но до суда дело не дошло, а ОСО (Особое совещание) дало профессору и его жене по три года, детям и гостям – по пять лет. Всем – за контрреволюционную деятельность.

Недостоверна эта версия, на наш взгляд, по нескольким причинам и основная – это то, что она основана, по-видимому, на рассказах третьих лиц, которые тоже не владели никакой информацией из первых рук.
60 лет проф. Ошману исполнилось в 1929г., а не в 1935 г., так что подобного празднества и факта поднесения подарка во время него быть не могло. Тем более, что к этому времени семья Ошман уже жила в Москве, где и была арестована.

И все же я посчитала нужным опубликовать этот вариант причины ареста, т.к. его можно прочесть в книге воспоминаний Чиркова на сайте Центра Сахарова.
Во всех иных фактах, связанных с жизнью Ошмана на Соловках и наблюдаемых самим автором воспоминаний, нет никаких сомнений.

В 1935 году А.А. Ошман был осужден ОСО НКВД по ст. 58-8-13 УК РСФСР ((по доносу домработницы Любы) и приговорен к 3 г. ИТЛ. Срок отбывал в Соловках. Вместе ним были осуждены его жена, Ошман Елена Игнатьевна осуждена в июне 1935 года по статье КРГ на 3 года, и двое взрослых детей — дочь Нина и сын Владислав, повторно осужденный коллегией НКВД по статье КРГ на 5 лет.

В Соловецком лагере принудительных работ особого назначения (т.н. СЛОН) видный хирург профессор А.А. Ошман был сразу же определен на работу в хирургическое отделение лагерного лазарета. Здесь он, также как и на воле, оперировал больных, невзирая на степень сложности заболевания, требовал от медсестер и санитаров порядок и чистоту в палатах... Его уважали больные и коллеги, да и просто люди, слышавшие о его работе.

Дадим снова слово бывшим заключенным Соловков:

Ольга Лобанова
Три месяца провела я на общих работах: стирала, снег чистила, мыла иолы в санчасти. Помню уважаемого хирурга - красивого профессора Ошмана, перед ним, при мне, у Кремля, на колени упал старик. Благодарил за то, что доктор избавил его от недуга, которым тот всю жизнь мучался. Ошману ассистировали: его дочь Нина, такая же, как отец, стройная и красивая, медсестра Ольга Гаибова, потом ее увезли на Анзер, и "вольная", оставленная после окончания срока, Анна Ивановна Лобанова.

И. Викентьев
На санях, прикрытых рогожей, меня везли с приступом аппендицита из Анзера через замерзший морской пролив в лазарет Соловецкого острова, где в лагерной больнице оперировал легендарный хирург - профессор Ошман. Очередь на прием к этому доктору состояла не только из заключенных, но, больше из "вольняшек" с материка. Нужно было только дотерпеть... не умереть в дороге. Я знал, что он спасет меня...
(...)Ночью анзерские сани миновали пост у кремлевских ворот. В госпиталь меня принял и уложил в палату врач Леонид Тимофеевич Титов, а утром появился сам профессор Ошман. Он склонился к моему дивану, выслушал предварительный диагноз, прощупал пульс и... пошел дальше.
Я подумал, что так надо, видимо, существует какая-нибудь подписка или спецуказание... или просто предосторожность. Значит, нельзя показывать, что мы знакомы...
Но, просматривая документы вновь поступивших, Аркадий Александрович увидел мою фамилию и сразу же вернулся в палату.
- Что же вы молчали?!
- Я думал, что так надо...
- Ах, молодежь, молодежь! А ваше пожелание насчет шва остается в силе?
- Да.
Операция прошла успешно, обещание Ошман сдержал; шов был почти незаметен, а со временем совсем пропал.

Разумеется, такие пожилые люди, как Ошманы, имели шанс выжить только в Соловецких лагерях, где в мое время состав заключенных был совершенно изысканный. Абсолютное большинство узников составляла интеллигенция. Шпана попадала лишь небольшими вкраплениями, и ее террора совершенно не ощущалось...

Ю.И. Чирков. «А было все так...»:

В соловецком лазарете чистота и порядок были близки к образцовым...
Юра Гофман с немецкой обстоятельностью показал мне, как на половую щетку надевается тряпка и как она смачивается в ведре; через сколько метров ее надо снимать и прополаскивать. Затем показал различные тряпки для разных помещений и разных объектов. Одна для дверных ручек, другая для прикроватных тумбочек и т. п. В заключение он предупредил, что начальник санчасти нередко определяет качество уборки при помощи своего носового платка. А профессор Ошман и того придирчивей.

Профессор Ошман не только артистически оперировал, но и очень искусно долечивал в послеоперационный период.

Как-то, сдавая дежурство, Гофман сказал таинственно:
– Юра, тебя забирает в ученики Ошман.
Я обрадовался: быть учеником у такого известного профессора, замечательного хирурга! Ошман был действительно замечательный хирург. За месяцы моей работы в лазарете не было ни одной неудачной операции.
(...)
В первый разговор со мной как учеником Ошман очень четко обрисовал круг моих обязанностей. Во-первых, я должен содержать в образцовом порядке операционную, осуществлять стерилизацию белья и инструментов к операции, после операции приводить в порядок инструменты и оборудование.
Во-вторых, выучить названия всех хирургических инструментов, порядок проведения операции. Для этого мне необходимо присутствовать на всех операциях. В-третьих, я должен помогать при перевязках. Научиться обрабатывать раны, накладывать повязки, гипс и проч. В-четвертых, изучать анатомию. В-пятых, иметь ключ от шкафа, где хранится спирт, и выдавать его для нужд перевязочной и операционной.
В день операции надо начинать подготовку с 7 часов утра и к 20 часам заканчивать уборку. На другой день стерилизация белья с 8 часов утра, затем с 11 до 14 – работа в перевязочной, после 14 часов – занятия анатомией и др.
– Вы будете работать много, упорно. У вас не будет свободного времени. Ничто так не развращает, как безделие, – закончил первую беседу Ошман.

Наступили очень тяжелые дни. Особенно трудно было выстаивать по три-четыре операции, а потом убирать операционную и мыть инструментарий сначала в теплой воде с нашатырным спиртом, потом в денатурате. Тут и начиналось самое противное.
В дверь операционной заглядывали и санитары, и некоторые больные, прося «капельку спирта». Я это сделать не мог. Ошман взял с меня клятву, что ни капли спирта – никому. (Раньше спиртом мыл инструменты лекпом Демин, он был свиреп, у него боялись просить, хотя сам он прикладывался.) Санитары и даже Гофман стали сердиться и перестали угощать меня лазаретным супом.

Однажды было всего две операции. Ошман отпустил всех и сидел, внимательно смотря, как я убираю окровавленное белье со стола. Потом он встал у стола на свое место, а мне велел занять место Федоровского у инструментов. Затем профессор стал отрывисто командовать:
– Скальпель. Пеан. Кохер. Кохер. Пинцет с тампоном. Тампон. Тампон. Зонд.
Так продолжалось минут тридцать, пока не закончились все резервные инструменты. Ошман был доволен.

Прошло недели две. Я уже во время операций давал общий наркоз, накладывая на лицо оперируемых маску с эфиром. По вечерам я зубрил анатомию, а засыпая, видел во сне операции, стерилизации, ампутации, а самое главное – меня преследовали просители спирта.

В 1937г. СЛОН был преобразован в Соловецкую тюрьму особого назначения (СТОН) Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР. Соловецкая тюрьма стала для ГУГБ НКВД СССР не рентабельна уже с конца 1938 г. Это послужило главной причиной вывода с Соловецких островов тюремного и лагерного контингента.
Большая группа заключенных, у которых в 1937 – 1938 гг. кончался срок заключения, получила новые сроки и была отправлена по этапу в другие лагеря.

В 1938 года А.А. Ошман и его жена Е.И. Ошман был осуждены по статье КРД (контрреволюционная деятельность) и приговорены еще на 5 лет ИТЛ.
Возможно, что свою печальную роль в увеличении срока наказания проф. А.А. Ошмана сыграл и эпизод, связанный с его жизнью в Баку и пытками вырванный работниками НКВД у одного из уважаемых профессоров БГУ:

27-28 августа 1937 г. проводился (один из очередных) допросов проф. Г.С. Губайдуллина, арестованного по делу № 12493.
Речь шла «о л/р формированиях русской профессуры и научных работников в Баку». Группа проф. И.И. Широкова «стояла за ликвидацию Советской власти и создание конституционной монархии... Была связана с троцкистами, пан-тюркистами, иттихадистами, мусаватистами, грузинскими меньшевиками и украинскими националистами».

По показаниям обвиняемого в состав группы, наряду с целым рядом представителей русской интеллигенции, работавшей в Баку, входил также проф. Ошман.

По-видимому, с вывозом проф. А.А. Ошмана с Соловков по этапу и связана дата, найденная в Персоналиях сайта – 1934 – 1937.
1937 г. – не был датой освобождения Ошмана, а датой его перевода с Соловков на Колыму.

Ю. Чирков, попавший в 1938г. в ленинградскую пересыльную тюрьму на 2-й Константиноградской улице, увидел именно там некоторых своих старых знакомых с Соловков:

На четвертый день мимо наших дверей провели еще группу соловчан. Я узнал старого профессора Ошмана, (бакинца) Ашдара Рагимова и других, закричал, те подошли к нашей двери.
В ленинградской пересылке порядка было мало. По коридору сновала обслуга из бытовиков, отгонять наших островитян не стали. Они сообщили, что им всем добавили по три года и везут в Карагандинские лагеря. Рассказывал в основном Рагимов.

Ошман тупо глядел в пол и молчал. Я спросил, узнает ли он меня. Старик отрицательно покачал головой. Рагимов шепотом сказал, что профессор «тронулся», никого не узнает и не соображает. Жене его, доброй старушке Елене Игнатьевне, дали тоже три года.

О дальнейшей судьбе Ошмана в Колымских лагерях известно немного.
Так Н.В. Суровцева, попавшая в 1938г. в лагерь в Эльгене, пишет в своей книге "Колымские воспоминания" о её лагерном знакомстве с Ошманом и его женой:

...Становилось все холоднее. По утрам, просыпаясь раньше прежнего, мы наблюдали, как каждое утро открывались ворота мужской зоны и оттуда выносили носилки. Сперва это были единицы; затем носилок становилось все больше, уже десятки. Мы думали, что это уносят в больницу заболевших, но скоро убедились, что выносили мертвецов.
В зоне вспыхнула какая-то таинственная эпидемия... В декабре неожиданно появилась какая-то комиссия; а несколько дней спустя предложили тем, кто имел медицинское образование, записаться на работу по обслуживанию больных лагерников в больнице и бараке при ней. О характере эпидемии нам не сказали, но было ясно: в зоне — сыпняк. Записалось 23 человека, три врача, фельдшерица и девятнадцать сестер... Главный корпус больницы, сверх тысячи коек, был переполнен: наш барак — четыреста и множество палаток, в каждой не менее ста человек...

Вымирали долго. Выздоравливающих переводили на первый этаж, новых больше не поступало. Эпидемия заканчивалась.
Мобилизованных сестер вернули в зону и только троих перевели работать в главный больничный корпус. Я была в их числе.
Тяжелобольных было гораздо меньше, большая часть поправлялась, смерти стали реже, зато как же было обидно, если люди, перенесшие уже сыпняк, теперь умирали от дистрофии, голодного поноса, воспаления легких и множества других последствий и осложнений.

В одной из палат этого корпуса лежало несколько человек: профессор Ошман, врач, ректор астраханского не то института, не то университета. В углу — знаменитый летчик, напротив — журналист, в другом углу — художник. Журналисту нужно было делать массаж, и мною руководил профессор, очень деликатно исправляя мои промахи.

У профессора была жена-музыкантша. Мы жили с ней в одной палатке, и, когда наших вели в баню, я предупреждала профессора,— он подходил к окну и махал рукой старушке, проходившей мимо него в строю. Со второго этажа он не видел слез на ее лице. Эти молчаливые свидания бывали праздниками для них. Все-таки они видели друг друга...
Врачи и администрация стали составлять списки для Мариинского этапа. Туда набрали целый поезд слабосильных. В списки отправляемых вошли еле живые дистрофики из Азии, почти вся бывшая в корпусе интеллигенция, дохленькая, слабенькая, но восторженно верующая в свое воскресение в Мариинске: все эти профессора, журналисты, летчики и прочие.
Наступила уже настоящая весна: солнце светило ослепительно ярко, дни становились длинными, светлыми и — радостными…

Слабые, счастливые, ждали они последние минуты в больнице. Во дворе к ним присоединился этап женщин, самых слабых, больных, старых. Среди них была и жена профессора Ошмана. Мариинский этап, по слухам, не дошел. Когда поезд прибыл на место назначения — живых в вагоне уже не было...

Однако И. Викентьев, со слов оперного певца Л. Привалова, в своих воспоминаниях пишет, что А.А. Ошман и его жена Е. Ошман пережили лагеря, были в период Великой Отечественной войны освобождены, и «Хирург Божьей милостью Аркадий Александрович во время войны спасал людей в костромском госпитале»(ц.). Информация частично неверная...

А.А. Ошман. Портрет написан художником Должанским Анатолием Михайловичем (г. Мариинск, 1942г.)

Из сведений, полученных от И.С. Ошман, мы узнали, что Аркадий Александрович Ошман за отличное поведение в быту и успешную работу был досрочно освобожден из Сибирского лагеря в г. Мариинске Новосибирской области 28 мая 1942 года.
Елена Игнатьевна Ошман была освобождена досрочно из лагеря в Мариинске 10 декабря 1942 года. К этому времени их старший сын Владислав был уже освобожден и забрал родителей к себе на Урал, в город Дегтярск.
Аркадий Александрович до самой смерти оставался Врачом: пребывая в своем уме и трезвой памяти, он продолжал лечить людей до своего последнего дня.

Аркадий Александрович Ошман умер 22 июня 1956г. На его похороны пришел весь Дегтярск.

Елена Игнатьевна Ошман была домохозяйкой. Она умерла 4 февраля 1972 года в Свердловске (сейчас - г. Екатеринбург).

Аркадий Александрович и Елена Игнатьевна Ошман

Теперь надо сказать и о детях А.А. Ошмана.
Дочь проф. Ошмана Нина была, как уже сказано, арестована вместе с родителями.
В Соловках она, как писал в своих воспоминаниях Ю. Викентьев, была прикреплена к оперно-оперетточной труппе:

Культурно-воспитательная работа в Соловках была поставлена неплохо…
Оперно-опереточной труппой руководили двое: Леонид Федосеевич Привалов – премьер Бакинской оперы, хороший тенор, друг и одноделец профессора Ошмана, получивший пять лет из-за бюста Сталина (Привалов дожил до реабилитации), и князь Андронников, родственник известного в Петербурге авантюриста князя Андронникова – приятеля Распутина. Курбас, как режиссер, тоже помогал этой труппе. Привалов поставил оперу Рубинштейна «Демон» и сам пел в заглавной роли…

Женские роли в спектаклях всех трупп исполняли дочь профессора Самарцева, дочь профессора Ошмана – Нина, жена расстрелянного председателя Совнаркома Татарской АССР Мухтарова - Анна Вячеславовна Бриллиантова и др. Они же участвовали в концертной бригаде, где выступали и Привалов и другие звезды вокала….

По его же словам, Нина Ошман умерла от болезни в 1938 или 1939 году. Более точных сведений о Нине нет...

Сын професстора Ошмана, Владислав, выжил.

• • • • • • • • • • 
                    

Из биографии Владислава Аркадьевича Ошмана.
В 1923г. он окончил Бакинский промышленно-экономический техникум и поступил на физмат Азербайджанского университета.
В 1925 году переведен на химфак первого Московского Университета, который окончил в 1928г. С 1928 года по 1931 год работал научным сотрудником в исследовательских институтах Москвы и преподавал химию в Горной академии.
В 1931 году был осужден коллегией НКВД по статье 58-10,11 на 5 лет и по 1933 год отбывал срок в Ухто-Печорском лагере, работая одновременно начальником угольной лаборатории и геологом экспедиции особого назначения НКВД.
С 1933 по 1935г. был начальником золотосплавочной лаборатории в Казахстане и в г. Свердловске начальником хим. сектора Уралгеомина.
С 1940 по 1956г. заведовал химической лабораторией на Дегтярском руднике на Урале.
С 1956 и далее работал начальником химико-аналитической лаборатории Уральского научно-исследовательского и проектного института медной промышленности («Унипромедь»).
В 1950 году в Уральском политехническом институте защитил диссертацию по аналитической химии тантала и ниобия с присуждением ученой степени кандидата химических наук (диплом МХМ № 01274 от 11.10.1950г.).
В 1961 году утвержден в ученом звании старшего научного сотрудника (выписка ВАКа из протокола № 25/2 от 31.05.1961г.)
В Уральском лесотехническом институте в 1972 г. им совместно с другими авторами был запатентован способ очистки выпарных аппаратов от органических отложений.

• • • • • • • • • • 
                    

К моменту освобождения родителей из лагеря он заведовал химической лабораторией на Дегтярском руднике на Урале, поэтому отца и мать забрал к себе в Дегтярск. Позднее, уже после смерти отца, он вместе с семьей и матерью переехал в Свердловск. У Владислава Аркадьевича было два сына - Евгений и Сергей.
Его старший сын Евгений Владиславович Ошман (19.05.1945 - 1.02.2013), внук проф. А.А. Ошмана, преподавал на механико - математическом факультете Уральского Государственного университета.
Младший сын, Сергей, жив до сих пор.

Примечания:

Использованная литература:
Соловецкий монастырь. Персоналии.
Аксакова Т. А. Семейная хроника : в 2-х книгах / Т. А. Аксакова-Сиверс. – Париж : Atheneum, 1988
[ebooks.preslib.az/pdfbooks/rubooks/azizanaz.pdf А. Назарли НАРОДНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ (1918-1920 гг.)]
ИЗ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ И СТАНОВЛЕНИЯ ХИРУРГИИ В АЗЕРБАЙДЖАНЕ
Воспоминания Ивановой, дочери В. Иванова
Ошман А.А. Новый способ образования межкишечных, желудочно-кишечных и других соустий// Труды VIII съезда Российских хирургов. М. 1907. С. 170.
сайт «Наш Баку», ст. "Дело №" - публикации Зии Буниятова
Словарь Венгерова
Юрий Бродский "СОЛОВКИ. Двадцать лет"
Ю. Чирков «А было все так...»
Н. Суровцева "Колымские воспоминания" Википедия
Патентный поиск
Гибало И.М. Аналитическая химия Ниобия и Тантала
Воспоминания И.С. Ошман

При использовании материалов данной статьи ссылка на сайт "НАШ БАКУ"(www.ourbaku.com) ОБЯЗАТЕЛЬНА!

©Ирина Ротэ (jonka), 7 сентября 2016г - 18.06.2017г.