Испытание независимостью (ст. Александра Горянина)
Испытание независимостью[править]
Александр Горянин
28 мая 1918 г. Азербайджан провозгласил независимость и стал Азербайджанской демократической республикой (АДР), первой республикой в мусульманском мире, чем азербайджанцы вправе гордиться - Турция решилась стать республикой лишь пятью годами позже. Этот шаг Азербайджана был исключительно важен. Молодая мусульманская нация делала серьезную заявку: мы можем жить без ханов, шахов и султанов, мы будем строить свое государство на основе выборной многопартийной демократии.
(Решающую роль тут, конечно, сыграл пример российского Временного правительства, провозгласившего вслед за взятием власти все мыслимые демократические свободы, а 1(14) сентября 1917 г. объявившего Россию республикой. Да и судьба Азербайджанской республики оказалась та же, что у Российской. Правда, Российская республика просуществовала всего 56 дней - до 25 октября (7 ноября) 1917 г., а Азербайджанская - формально целых 23 месяца. Но и та, и другая были уничтожены большевиками и под руководством одних и тех же лиц).
Первая республика. Как это было...[править]
Независимость пришла неожиданно. Кампания 1915-16 гг. на Кавказском театре против Турции была успешной, русская армия заняла Эрзерум, Ван, Битлис, Трапезунд (Трабзон), перешла Курдское нагорье, выбила турок из Персии. Очередное поражение старинного врага уже не вызывало сомнений. Мусульмане России не подлежали призыву, но, вдохновленные победами империи, некоторые пошли на войну добровольно.
Партия “Мусават” (“Справедливость”) не разделяла подобных настроений. Она была против войны с братской Турцией и мечтала о поражении России в этой войне, в чем совпадала с большевиками. Однако активных действий законопослушный “Мусават” не предпринимал. Известие о Февральской революции поразило всех, как гром.
Политическая жизнь сразу забила ключом.
Уже в марте 1917-го партия “Мусават”, слившись с азербайджанскими федералистами, стала Тюркской Демократической Партией Федералистов “Мусават”. В этом названии важно каждое слово. Например, слово “федералисты” означает, что партия объединяла людей, стремившихся сделать Россию федерацией народов. Но в первую очередь все устремления “Мусавата” были направлены на ускоренную модернизацию азербайджанского общества. Программа партии более или менее отвечала всем демократическим стандартам.
Пока “Мусават”, “Гуммет” (социалисты) и другие партии готовились к выборам во всероссийское Учредительное собрание, активность на турецком фронте пошла на убыль.
В июне 1917-го корпус генерала Баратова прервал наступление, будучи всего в 130 верстах от Багдада. Мы никогда не узнаем, как события развивались бы здесь дальше, ибо, как известно, четыре месяца спустя власть в российской столице захватили большевики, сразу же начавшие переговоры о перемирии. После подписания перемирия 2(15) декабря 1917 г. русские части начали покидать Кавказский фронт.
Ноябрь и декабрь 1917 года в Закавказье были временем томительной неясности.
Сегодня кажется непонятным, почему Азербайджан, Армения и Грузия не провозгласили независимость немедленно после большевистского переворота в Петрограде. Но задают такой вопрос люди, знающие, что было потом. Тогда же многое виделось иначе: ну, был у власти эсер Керенский, пришел большевик Ленин, оба социалисты. Что тот незаконный, что этот. Главное, что выборы во всероссийское Учредительное собрание не отменены. Дождемся выборов, посмотрим.
Выборы прошли 12(25) ноября, созыв собрания назначили на начало января 1918 года. Что такое большевики, страна уяснила, лишь когда они разогнали Учредительное собрание. С этого момента отделение национальных окраин от России стало неизбежным.
Власть в Закавказье была в это время в руках Закавказского Комиссариата, детища свергнутого в Петрограде Временного правительства. Комиссариат отказался признать Совнарком во главе с Лениным.
Но политическое пространство не терпит пустоты, надо было учреждать какую-то государственность.
10 февраля 1918 г. в Тифлисе начал работу Закавказский Сейм в составе депутатов всероссийского Учредительного Собрания от закавказских избирательных округов, в том числе 44 человека от Азербайджана. Депутаты-большевики отказались от участия.
В разгар работы Сейма пришло известие, что ленинский Совнарком подписал с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией Брестский мир, по которому, в частности, уступил туркам Карсскую и Батумскую области. Мнением закавказских народов Совнарком не поинтересовался.
22 апреля 1918 г. была провозглашена независимая Закавказская демократическая федеративная республика (ЗДФР), что сильно порадовало турок. Они Брестский мир подписывали с Россией, никакой ЗДФР они не знают, руки свободны. Не довольствуясь Карсом и Батумом, турецкая армия заняла Александрополь, оказавшись опасно близко от Тифлиса.
Грузины решили, что втроем не спастись, каждый должен спасаться сам.
На сепаратных переговорах с немцами они просили их взять Грузию под свой протекторат. Немцев не надо было уговаривать, им был нужен контроль над трубопроводом Баку-Батуми, единственной в то время артерией транспортировки нефтепродуктов.
Независимую Грузию ласково называли “Грузинской Нефтепроводной Республикой”.
Едва 3 тысячи немецких солдат высадились в Поти, грузинская фракция Сейма объявила о независимости Грузии. Это было 25 мая 1918 г.
Азербайджанский депутат Фатали Хойский сказал пророческие слова: “Народы Закавказья настолько тесно связаны друг с другом, что разделение их окажется совсем непростым”. И добавил: “Азербайджанцам не остается ничего другого, как принять аналогичное решение”.
Азербайджанская фракция в главе с Мамадамином Расулзаде объявила себя Временным Национальным советом и 28 мая провозгласила Азербайджанскую Демократическую Республику (АзДР). Премьером был избран Ф.Хойский. Но местом торжественного акта стал не Баку, а Тифлис.
Баку оставался для правительства Азербайджана недоступен.
Дело в том, что еще в ноябре 1917 г. обычное для России тех месяцев двоевластие переросло в Баку в тяжелый конфликт.
Бакинский Совет во главе со Степаном Шаумяном объявил себя единственной властью в городе, подчиненной лишь ленинскому Совнаркому.
По версии Совета, вся Бакинская губерния становилась частью РСФСР. С этим были резко не согласны Бакинская Дума и “Мусават”. В регионе множились межэтнические столкновения, в которые втягивались следовавшие с фронта войска. Тысячи человек погибли у станции Шамхор близ Гянджи.
Благодаря принятому годом ранее решению Временного правительства о переформировании армии по национальному признаку, в Кавказской армии успел появиться Армянский корпус. Теперь 4 тысячи вооруженных солдат и офицеров этого корпуса находились в Баку. Вдобавок, в Бакинской губернии оказалось множество армян-беженцев из Персии, турецкой Армении и турецкого Курдистана. Армяне были уверены, что “националисты” из партии “Мусават” вот-вот пригласят в Азербайджан турецкую армию и вооружались на этот случай. А Шаумян, рассуждали они, если уж и пригласит внешнюю силу, то только антитурецкую. И такая сила есть, это английский корпус в Персии. (Российские большевики были далеко и пока помочь не могли.)
Силы были неравны: Бакинский Совет располагал даже собственной “Красной армией”, на стороне же “Мусавата” и Бакинской Думы были не слишком многочисленные азербайджанские отряды “мусульманской самообороны” и демобилизованный Татарский (т.е. азербайджанский) конный полк Кавказской туземной дивизии, известной также под именем “Дикой дивизии”.
28 марта- 1 апреля 1918 г. в Баку (а затем еще в семи уездах) развернулись настоящие межэтнические сражения, далеко затмившие 1905 год. Считается, что только в Баку погибло 13 тыс. чел., большинство из них азербайджанцы. В советских учебниках это именовали “антисоветским мятежом мусаватистов”.
Полтора года спустя М.Расулзаде писал о случившемся:
“Мусават” обвиняют в том, что он вызвал мартовские события, защищая идею автономии Азербайджана. Это может быть похоже отчасти на правду. Если бы мы покорно гнули головы перед врагами нашей свободы, не было бы, может быть, этих событий. Но мы этого сделать не могли. Мы открыто в то время требовали автономию для Азербайджана. Этим мы увеличивали число наших врагов”.
В Баку была объявлена “пролетарская диктатура”, проводить которую в жизнь поручили Бакинскому Совнаркому.
Рассматривая подвластную территорию как часть РСФСР, Совнарком спешно национализировал нефтедобычу и каспийский флот. Главным же образом комиссары занимались вывозом нефти в Астрахань для спасения большевиков метрополии.
Но уже в июле, ввиду угрозы турецкого наступления, Бакинский Совет пригласил в Баку английские войска. Англичане охотно откликнулись, их тоже прельщала бакинская нефть. Впрочем, пробыв на Апшероне 40 дней, эвакуировались и они: с турецкой группировкой, подступившей к Баку, им было не совладать.
Турки вошли в город 15 сентября. Оккупация сопровождалась бесчисленными эксцессами и огромными жертвами (приводимые цифры - от 15 и 20 до 35 тыс. чел.) - на этот раз, в основном, среди армян. Винить в этом правительство АДР невозможно. Оно само смогло въехать в свою столицу лишь на третий день, когда обстановка чуть разрядилась. Больше оно не покидало Баку до последнего дня существования республики.
Турецкие войска в Баку также не задержались.
30 октября 1918 г. Турция признала свое поражение в Мировой войне. Турки ушли, но вернулись англичане, первым делом снявшие в городе все азербайджанские флаги. Правительству Азербайджана пришлось долго доказывать, что оно не детище турецкой военщины.
Что помогло правительству устоять? Не только твердость и дипломатический талант, но также европейские манеры и европейская образованность “отцов независимости”. В итоге англичане хоть и взяли на себя всю власть, обязались передать ее законному правительству, буде таковое появится.
Почти два месяца правительство Ф.Хойского действовало как переходное.
В декабре 1918, после выборов, был созван парламент (97 депутатов, 11 фракций и групп), который сформировал новое правительство. Премьером остался Ф.Хойский.
В январе 1919 английский военный губернатор генерал Томсон признал это правительство единственно законным.
Но ограничения на его деятельность английским командованием в Баку были постепенно сняты лишь к августу 1919 г. Ограничения касались контроля над печатью, нефтедобычей, каспийским флотом - самого главного. Это, конечно, помогло англичанам вывезти за короткий срок полмиллиона тонн нефти и нефтепродуктов.
Почему погибла первая республика?[править]
Эти подробности показывают, как мало времени было на самом деле отпущено Азербайджанской Демократической Республике, и в каких тяжких условиях она утверждала себя.
Из 23 месяцев Первой республики азербайджанское правительство работало в своей столице Баку и без присутствия чужеземных армий меньше 8 месяцев.
Но и в это время на нем висели неподъемные гири: 150 тысяч беженцев, экономическая блокада со стороны Добровольческой армии Деникина, безработица, военное положение в стране (с июня 1919), захват крестьянами частных землевладений, неустанная подрывная деятельность большевиков, опасная неясность границ. И главное: война с Арменией из-за Нахичевани, Зангезура и Карабаха.
Смог бы независимый Азербайджан устоять под тяжестью всех этих проблем? Советские историки уверяли, что “гнилой антинародный режим турецких марионеток”, переживавший “политический и экономический кризис”, рухнул под напором “трудящихся масс”. Марионетки присоединили бы Азербайджан к Турции, и дело с концом. Но руководители АзДР не были ничьими марионетками. Первая республика, которую они создали, была жизнеспособной.
В этом убеждаешься, прикидывая, как много они, вопреки всему, смогли и успели.
Был создан парламент европейского образца (тоже первый в мусульманском мире), отражавший не только партийное, но и этническое многообразие Азербайджана, сложились основные государственные структуры и финансовая система, организована армия, введен 8-часовой рабочий день, учрежден Азербайджанский университет, азербайджанский язык сделан государственным, далеко продвинулась реформа школьного дела, принят демократический закон о гражданстве и закон о выборах в Учредительное собрание Азербайджана, пресечен муганский сепаратизм (речь идет о попытке превратить Ленкоранский уезд в Муганскую советскую республику), удалось добиться дипломатического признания Азербайджана со стороны ряда важных стран, добиться отказа Персии от требований к Азербайджану войти в состав персидского государства.
Стоит отметить благородное политическое поведение отцов азербайджанской независимости. Так, когда в феврале 1919 г. возникло подозрение о причастности кого-то из членов правительства к махинациям с нефтью и зерном, Ф.Хойский подал в отставку с поста премьера, хотя к нему лично подозрения не относились.
Забытый факт.
По настоянию своего Генштаба, которому не хватало сил для подавления волнений в разных частях империи от Ирландии до Египта и Индии, англичане решили покинуть Закавказье осенью 1919, в связи с чем “Совет десяти” Парижской мирной конференции предложил мандат на Азербайджан Италии.
Англичане еще готовились к эвакуации, когда в Баку прибыла миссия полковника Габбы для изучения обстановки. Итальянцев интересовало: брать мандат на все Закавказье или ограничиться Азербайджаном?
Курировавший миссию дипломат Стефано Ногара настоял на отправке посланцев к Колчаку и Деникину - договориться о точной зоне временной итальянской оккупации. Габба определился с цифрами: для начала 40 тысяч солдат, со временем - 100. Чтобы успеть до зимы, уже 17 июня был отдан приказ о подготовке итальянских судов к доставке войск морем в Поти.
Но 19 июня пал кабинет Витторио Орландо, сторонника мандата, а новое правительство Франческо Нитти решило не искать себе приключений на Кавказе.
Возможно, решение Нитти изменило бы ход мировой истории. Войди столь крупное соединение страны-члена Антанты в Баку, весь исполинский большевистский проект мог, к нашей радости, покатиться под уклон уже тогда, а не семьюдесятью годами позже - Ленин без мазута и бензина стоил немного.
Последующее советское мифотворчество вокруг “Бакинской коммуны” и восстания бакинского пролетариата в апреле 1920 г. было рассчитано как раз на то, чтобы заслонить простую истину: большевики решили захватить беззащитный Баку под любым предлогом.
В своих воспоминаниях адмирал Иван Исаков вполне простодушно воскрешает свои эмоции времен гражданской войны:
- “Злость и досада берет, как подумаешь, что мы экономим керосин на коптилки, заставляем наших летчиков летать на аптекарской микстуре, кораблям мазут отмеривается через мензурку; за нами - громадная страна без горючего. А они? Купаются в бензине всех сортов. Нефтью - хоть залейся, торгуют через Батум со всем миром, а смазочные масла - хоть за борт лей, высшего качества!” (Они - это Азербайджанская Демократическая Республика).
Если Исаков и преувеличивает насчет микстур и мензурок, то ненамного. В Совдепии бензин заменяли смесью керосина, спирта и скипидара, вместо нефтяных смазочных масел применяли касторовое и хлопковое.
Ленин телеграфирует Смилге и Орджоникидзе:
“Нам до зарезу нужна нефть” (28 февраля 1920), “Взять Баку нам крайне, крайне необходимо. Все усилия направьте на это” (17 марта 1920).
В это время XI Красная армия уже сосредотачивалась в Дагестане, готовясь к походу на Баку.
(К Баку у Ленина совсем иные чувства, чем к Тифлису. Сравните: на телеграмму Сталина о “необходимости оккупации Грузии” Ленин 18 ноября 1920 отвечает: “...надо очень осторожно обдумать, стоит ли воевать с Грузией, потом ее кормить...”)
27 апреля 1920 части XI Красной армии перешли границу Азербайджана, и одновременно бакинские большевики вручили парламенту АДР ультиматум о сдаче власти.
Через несколько часов, во избежание многих жертв, парламент принял решение о передаче власти большевикам. Жертв, в конечном счете, оказалось неизмеримо больше, чем могли себе в тот момент представить обе противоборствующие стороны.
Конец республиканцев[править]
Так была прервана попытка создать первую в мусульманском мире светскую демократическую республику. Ее опыт мог бы стать бесценным для сотен миллионов мусульман мира, но не стал. Стандартом сделался куда более жесткий турецкий образец.
ЧК развернуло настоящую охоту за азербайджанскими республиканцами.
Лидеру “Мусават” Мамедамину Расулзаде повезло.
17 августа 1920 он был арестован в селении Лагич, но находившийся в Баку Сталин, тогда нарком по делам национальностей, знал Расулзаде еще с 1908 года как товарища по заключению.
Сталин тогда еще не был всемогущ, но сумел вызволить Расулзаде из тюрьмы и увез с собой в Москву, куда не могли дотянуться руки бакинской ЧК.
В 1922 году Расулзаде бежит из СССР через финскую границу. Из эмиграции он пишет Сталину открытое письмо:
“Мои друзья очень удивились, узнав, что меня выпустили из тюрьмы Особого отдела. Я их понимаю: ведь многих рабочих расстреливали только за то, что они были простыми членами мусаватской партии. Я же был ее лидером. Но это чудо оказалось возможным благодаря Вам, Вы вспомнили о нашей прежней дружбе... Говорить всерьез об автономии, которую якобы получили бывшие независимые республики, просто невозможно.
Азербайджанские ханства при первых царских наместниках на Кавказе были более самостоятельны, чем нынешние кавказские республики при секретарях Заккрайкома...
За два года в Москве я понял: восточные народы все равно обретут свою независимость. Вы не добьетесь того, что хотите. Народы Востока будут жить так, как захотят сами, а не по коммунистическим нормам и принципам”.
Писатель Олег Васильевич Волков оставил поразительную книгу “Погружение во тьму”. Узник советских лагерей, он вспоминает 1928 год.
“В то время в Бутырке их было около трехсот, ссылаемых на Соловки членов партии мусаватистов. Цвет тюркской - по-позднейшему, азербайджанской - интеллигенции...
Мусаватисты твердо верили в обещанный им режим политических. Сильные своей спаянностью, они были готовы за него бороться. Среди них были европейски образованные, знающие иностранные языки политические деятели, испытавшие гонения в царское время. Они ждали чего-то вроде поднадзорной жизни прежних ссыльных...”.
(Когда их стали выводить на “общие работы”, они объявили голодовку.)
Уже более двух недель держится голодовка.
Начальство тянуло, ожидая указаний из Москвы - как поступить с тремя сотнями бунтарей. Многим из голодающих, жестоко пострадавшим в бакинских застенках, приходилось тяжко - их, изнуренных, покрытых холодным потом, уже крепко прихватила чахотка. Некоторые бредили... Их все-таки сломили.
Не поддались лишь староста мусаватистов и его ближайшие друзья. Мы с Георгием пытались их уговорить. - Я решил умереть, - твердо сказал нам староста. - Мы и на Соловки-то привезены с тем, чтобы покончить с остатками нашей самостоятельности. В Баку мы для них реальные и опасные противники... Но не стоит об этом. Мы и наши цели слишком оболганы, чтобы я мог коротко объяснить трагедию своего народа...
Напоследок он пошутил: - Я потребовал перевода с острова... в солнечную Шемаху! Случится мимо ехать - поклонитесь милым моим садам, кипарисам, веселым виноградникам... Прощайте, друзья”.
Его и трех оставшихся с ним товарищей увезли в бывший Анзерский скит, обращенный в штрафное отделение. Все они там один за другим умерли - староста на 53 день голодовки. Говорили, будто их пытались кормить искусственно и кто-то из них вскрыл себе вены...
Остальные мусаватисты рассосались, потонули во все растущей массе заключенных. Оглядываюсь на мою длинную жизнь - я это вписываю в 1986 году - и вспоминаю случаи, когда я чувствовал свою вину русского из-за принадлежности к могучему народу - покорителю и завоевателю, - перед которым приходилось смиряться и поступаться своим, национальным, словно и я был участником насилия!
Ключевое место в этом отрывке - слова старосты: “Мы и наши цели слишком оболганы, чтобы я мог коротко объяснить трагедию своего народа”.
(...) Хотя ни одна из пятнадцати республик не вышла из СССР совсем без синяков, для нескольких из них обретение независимости имело кровавое продолжение. Самый тяжкий жребий выпал на долю Азербайджана.
Источник:
Журнал "Свободная воля"
