Друзья передали мне по интернету воспоминания о замечательной женщине – Екатерине Петровне Ковалевой. В моей памяти она осталась красивой женщиной, наделенной высоким уровнем интеллекта. Сын Екатерины Петровны – Юра Федоров, был моим одноклассником и другом.
С этими именами нахлынули воспоминания, которыми я хочу поделиться с друзьями. «Дом человеческий» - понятие растяжимое: это и страна, и город, и район, и улица, и двор. Вопреки утверждению Франца Кафки, что « ....для любого сколько-нибудь тревожного человека, родной город ....- нечто неродное, место воспоминаний, печали, напрасной растраты сил...», мои воспоминания касаются лучшего , что было в моей жизни.
Мое детство прошло в большом красивом городе Баку. Но рассказать я хочу не о нём. Про Баку, особенно про его центр, много и профессионально написано, прочитано, рассказано. Я же попытаюсь поделиться своими ощущениями о тех уже далеких временах.
У города Баку, как и у всякого большого города, есть пригороды, которые расходятся от центра по диагоналям:
ближние пригороды, примыкающие непосредственно к центру города
средние пригороды, расположенные в 10-15 километрах от центра
дальние пригороды - в 25-30 километрах от города.
Это фактически самостоятельные анклавы-селения, поселки.
Любому бакинцу известно селение Мардакяны, расположенное в 35 километрах от Баку. Но все ли помнят, что только в конце 19 века была проложена первая шоссейная дорога Баку-Мардакяны, и добраться из Баку до Мардакян можно было только на фаэтоне или на «казалахе» (двухколесная тележка на конской тяге), и на это уходил почти целый день.
В 1926 году была построена электрофицированная железная дорога Баку –Сураханы, теперь до Мардакян можно было доехать с одной пересадкой: до Сураханов электричкой, от Сураханов до Мардакян – «кукушкой» - так в народе называли узкоколейную железную дорогу. У «кукушки» был пронзительный гудок и очень медленный ход.
Мальчишки постарше спрыгивали на ходу и бежали наперегонки с поездом. Вагоны «кукушки» были грязно-серого цвета и внутри и снаружи. Когда мы пересаживались в ярко-зеленую электричку с её лакированными деревянными сидениями, нам казалось, что мы попадали в вагон международного класса.
Мардакяны расположены в 3-4 километрах от северного побережья Апшеронского полуострова. Именно расположение на возвышенности в некотором удалении от моря предопределило чудесный климат Мардакян, очень схожий со средне-земноморским климатом. Неслучайно во времена первого бакинского нефтяного бума Мардакяны были выбраны нефтянными миллионерами для строительства своих дач, вернее дворцов, с чудесными парками, бассейнами, колодцами с изумительно вкусной ледяной водой.
Обязательным атрибутом каждой из дач были помпезные ворота в стиле парижской Триумфальной Арки или средневековых башен с бойницами. Самый большой дворец, построенный в Мавританском стиле с прекрасным парком, фруктовым садом, конюшнями, бассейнами и спортивными площадками, в 50-60е годы был переделан под санаторий №1 ЦК КП.
В ином стиле был построен дворец и парк, где в дальнейшем расположился желудочно-кишечный санаторий. Эта дача была выполнена в европейском стиле и чем-то напоминала Павловский дворец и парк в Санкт Петербурге.
Но жемчужиной Мардакянского нефте-магнатного зодчества несомненно является дача, которая превращена в Ботанический сад, организованный академиком Вавиловым в 1926 году. Мардакянский дендрарий является не только одним из живописнейших уголков Апшеронского полуострова, но и всего Азербайджана. На территории площадью 12га собрано большое количество субтропических растений из местной и иноземной фауны. Здесь же расположено красивое административное здание дендрария и школы садоводов, два бассейна, 4 колодца глубиной 35-40 метров с подземными галереями и хранилищами питьевой воды.
Есть у Мардакянского дендрария и поэтическая история - здесь жил Сергей Есенин в 1925 году. Именно здесь были написаны его знаменитые «Персидские мотивы». Во время войны большинство дач были переделаны под госпиталя.
Дома местных жителей были построены без претензий, но добротно – из тесанного камня. В основном, дома строились одноэтажными с обязательной летней верандой по всей длине дома. На этих верандах вечером ужинали, пили чай, играли в нарды – отдыхали.
В исторических документах Мардакяны упоминаются ещё в XIII-XIV веках в связи с сигнальными башнями – квадратной и круглой. Круглая башня располагалась не в далеке от дома моего друга Юры, и мы часто лазали в неё, поднимаясь до самого верха. Но делали это только зимой, так как опасались змей.
Моя семья переехала в Мардакяны в 1941 году по совету опытной бабушки: легче прокормиться. Мама работала вначале в госпитале, она пользовалась у местных жителей и раненных большим авторитетом, что было связано с её профессиональным качеством - врач.
В 1944 году её пригласили в детский туберкулезный санаторий №3, который располагался на бывшей даче трёх братьев. Набор сооружений был ординарным для больших Мардакянских дач: кроме помпезных ворот на территории ещё были:
3 больших корпуса для хозяев;
флигель для слуг;
рабочее помещение;
2 бассейна, 3 колодца;
фруктовый сад и огород.
Кроме прекрасных садов и огородов, была там и единственная на Апшероне аллея гигантских пирамидальных тополей, шесть огромных тутовых деревьев и небольшая роща фисташковых деревьев. Вся территория была обнесена высоким 3-х метровым каменным забором, дворы местных жителей были огорожены такими же заборами.
В понятии местного жителя хороший хозяин начинает обустраивать свой участок с возведения забора. Заборы в Маркаданах строили разные. Высотой более 3,5 метров имеют толщину 40 сантиметров; камень связывается на цементном растворе. Заборы высотой 2,5-3 метра, камень связывается на глиняном растворе. Произведением искусства является забор высотой до 2,5 метров, возведенный без связывающего материала. Устойчивость достигается за счетподгонки (подборки) камня по конфигурации. Бывают комбинированные заборы: низ на глинистом растворе, верх-каменная кладка без связывающего раствора.
Нам выделили две комнаты - 22 кв. метров каждая. К комнатам примыкала веранда,на которой мы проводили большую часть дня пока стояла теплая погода.
Во дворе было 3 огромных тутовых дерева (никогда в дальнейшем я не ел такого вкусного тута), два инжирных дерева и виноградник. Почти каждый год мы высаживали вдоль забора кукурузу и подсолнухи. Это было красиво и полезно. Друзья в шутку называли наш двор «помещечьей усадьбой».
Апшеронские фрукты необыкновенно вкусны.
Виноград сорта «Шаны белые» и «Шаны черные» растёт на песчанных землях (стелется по песку), когда его поднимают на шпалеры, виноград вырождается: теряет свой неповторимый вкус и сладость.
То же можно сказать и об инжире. В сезон фруктов наш завтрак состоял из куска хлеба и неограниченного количества туты, винограда или инжира домашней сушки.
Прежде чем положить его сушиться на солнце, инжир пассируют в специальном тутовом сиропе (дошаб).
Не менее уникален черный тут ( хар тут). То же можно сказать и о белом абрикосе, не мало хорошего можно сказать и об апшеронских помидорах.
Друзья любили наш дом, может быть от того, что мама, несмотря на всю её занятость, всё своё свободное время уделяла нам.
Больше всего мы любили слушать, когда вечером на веранде, иногда при свете керосиновой лампы, она читала нам стихи. Так, великий грузинский эпос « Витязь в тигровой шкуре» мы услышали из ее уст. Тут был и «Искандер Нама», и «Василий Теркин», «Страна Муравия», «Братская ГЭС» и т.д.
Отец и брат любили играть в шахматы и нарды, оба они играли на уровне 1-го разряда; со мной они играли без «туры».
Другим большим нашим увлечением был теннис. Кто может похвастаться, что самостоятельно , мы с четырьмя друзьями построили теннисный корт (почти нормальный). Для покрытия использовали глину, вынутую при строительстве колодца.
Вначале мы играли фанерными ракетками, которые мастерили из посылочных ящиков. Вскоре о нашем увлечении узнали в школе. Школьный бухгалтер подарила нам четыре старые ракетки без струн. Мы самостоятельно отремонтировали ракетки и играли ими в течении 3-х лет, до окончания школы.
А потом нас разбросала судьба по разным городам и весям. Токарев Боря – врач-психиатор в Москве, Федоров Юра – полковник в Омске, Мельников Женя - инженер-строитель где-то в России, Оганов Гарри - инженер- авиастроитель.
После окончания института я вернулся в Баку и решил посетить наш корт: моему взору предстала площадка, заросшая травой и бурьяном. Грустно!
Не хочется заканчивать это маленькое повествование на грустной ноте, я постараюсь продолжить свои воспоминания.
Р.S. « Время старит всё, что нам казалось новым, но время также молодит деяния былые» - Рудаки
