Георгий Коновалов "Салютный день"

Георгий Коновалов "Салютный день"

Спорим….

Спор жаркий. Кто лучше - «кукурузник» это, который «По-2», «пешка» - «Пе-2» или тот, который в море на якоре стоял.

Спор начался, после того как мы посмотрели выставку на бульваре около «парашютки».

Доводов, кроме и кино и картинок никаких нет, ни у кого нет даже ссылок на родственников или знакомых.

Зато у меня преимущество – в прошлом году в Москве я видел на параде в Тушино реактивные самолёты.

Правда, в Тушино я не был, а просто гуляли в парке, а они пролетели над нами.

Хорошо….

Сидим на крыше, прямо на кире.

Днём ни за что не смогли бы, а сейчас просто снизу подогревает немного кир за день нагретый.

Сегодня день авиации.

Салют уже давно закончился, но мы не уходим. Уговорил товарищей остаться и посмотреть, как ракеты с самолётов пускать будут. Ведь в планетарии показали, как самолёты, ночью ракеты запускали.

Очень уж красиво.

Убедил товарищей, что в день авиации самолеты, безусловно, ракеты запустят. Так и не дождались. Не было самолётов.

Сколько «салютных дней» в году?

«Салютные» это когда салют вечером бывает. Это когда настоящий праздник. Это лучше даже чем Новый год. Ведь на Новый год салюта не бывает.

Вот посчитал, их семь получилось и что из них только два летом, а остальные когда очень холодно, но всё равно ходим на бульвар, поближе к пушкам.

Самый первый это день Красной армии и военно-морского флота. Он в феврале отмечается, потом в июле у моряков праздник, а в августе лётчики. В сентябре – танкисты и в ноябре уже артиллеристы.

Чтоб вечером пойти на салют да ещё поближе к пушкам так это надо отца уговорить.

А днём можно сбегать и посмотреть где эти пушки стоят.

Первое время их ставили напротив Азнефти.

Стоят рядком, дулами в море направлены, слева военная пристань и три парохода старых и ржавых, справа тоже военные стоят – там катерники находятся.

А вояки тренируются или репетируют, это кому как, это когда они без снарядов «стреляют».

Командир флажком красным махнёт и «клик». Это затворы пушечные сработали. А бывает «клик-ик» это значит, кто-то запоздал затвор спустить, а бывает «кл-клик» - поторопился кто-то.

И будет командир флажком своим взмахивать, пока не получится единого - «клик».

А напротив входа на военный причал ракетчики тренируются. У них попроще будет, винтовки в асфальт упёрты, а они на спуски нажимают. Но ничего не видно и не слышно.

На дуло винтовок какие-то набалдашники навёрнуты, вечером в эти набалдашники ракеты опустят и стрельнут ими.

Ближе к яхт-клубу «Спартак» бочка стоит и дно у бочки зеркальное.

Бочка-то это прожектор. Ночью они самолёты ловят и высвечивают. Можно перед этой бочкой попрыгать, рожи разные корчить и всё видно на дне бочки. Только там кто-то маленький и перевернутый. Сразу и не признаешь самого себя.

Потом надо долго-долго ждать вечера и клянчить – «Пааап. На салют пойдём? Только к самым пушкам, хорошо».

Надеваем «парадку» - в возрасте младшеньком, шортики с помочами крест накрест застёгнутые. Это чтоб не сползали, а попозже брючки. Сверху рубашечка, с горловиной каре, вышивкой украшенная.

А самое главное и противное так это сандалики надевать. За день, босиком набегавшись до того состояния, что обувь просто отказывается налезать на ноги. Но надо – «Выглядишь ты у меня как амшара какой-то».

Но надо так надо, тем более после салюта газировка с сиропом будет.

Теперь место надо выбрать поближе к пушкам, но так чтоб и ракетчики под рукой были.

Ракетчики нужны для того, чтоб после салюта попытаться найти остатки ракет.

Они в свои ружья заряжают такие большие ракеты, которые после того как ими выстреливают, падают на землю в виде картонных трубок и остренького такого наконечника.

Трубки нас не интересуют – картон он и есть картон, а вот наконечники очень даже. Из них получается чудная фурфура, волчок другими словами. Только в самый кончик надо гвоздик вбить, чтоб крутилась лучше.

Такие длинные минуты, когда ждёшь первый залп.

В освещённом круге виден флажок.

Вот сейчас командир свой флажок опустит – «Ты ротик открой, чтоб ушки не покалечить». Это отец советует – он – то знает.

Упал флажок командирский, и грохнуло. Из дул огонь вырвался, за спиной ракеты вверх понеслись.

Прожектор свой луч в небо уставил. Их много вдруг сразу появилось. Мечутся по небу – то в догонялки играют, то застывают и шатёр в небе образуют. Там где лучи пересеклись пятно световое, которое, наверное, руками потрогать можно. Оно яркое и такое тугое.

А пушки стреляют. Им двадцать раз стрельнуть надо. И всё вокруг таким привычным уже стало.

И пушки со своим грохотом и ракетчики, которые тоже по команде и стреляют. Рядом с ракетчиками стол, на котором радио стоит, а солдат с трубкой телефонной приказы командиру с флажком передаёт.

Командир своим флажком махнёт, в небо ракеты летят.

Вдруг всё замолкает и тишина. Только командир около прожектора команды отдаёт – «Воронка!» и крутится тогда бочка прожекторная, «Столб» и застывает луч, упёршись прямо в небо.

А потом луч вдруг падает и упирается в деревья и кусты.

Вот тогда-то и можно в этом луче искупаться. Он такой тёплый, а ближе к бочке он почти горячий, но это всё так хорошо, что и передать невозможно.

Можно во внутрь посмотреть, хоть отец и ругает. Внутри огонь белый полыхает, в зеркале отражается и таким ярким делается.

После того как насмотрелся в прожектор в глазах ещё долго-долго бегают световые зайчики. Потом проходят, проходит и ощущение праздника. Теперь только газировки попить и всё – праздник окончился.

Много лет спустя – «Пааап! А к пушкам пойдём, а?»

Пойдём, конечно, пойдём.

Ведь мне тоже хочется вспомнить то самое чувство салюта.

Только орудия теперь стоят почти на площади Ленина, и теперь на зенитки, а совсем другие.

Но такие же начищенные и наглаженные.

И нас так же не подпускают к ним близко.

И строй ракетчиков стоит, только без винтовок, а с пистолетами-ракетницами. И также командиры своими флажками взмахивают.

Только ракетчиков намного больше стало. В разных местах стоят.

А после салюта пацанята донышки ракетные ищут, собирают. Одна точка, выдавленная посреди кружочка-донышка – красный цвет, две - зеленый, а три – белый. Есть ещё и чёрточка – она редко попадалась, только вот вспомнить цвет никак не поучается.

А после салюта весь город одновременно домой отправляется.

Гаишники дорогу перекрывают – народ пропускают.

По дороге «морожка» и газировка.

Всё как обычно – праздник.

И вместо эпилога.

Не помню День Победы. Мне и так и сяк рассказывают, а я не помню и всё.

Нашу тарелку на стене около окна помню, как слушали голос Левитана, как слушали залпы салюта в Москве, помню, а вот сам день Победы напрочь из памяти исчез.

И так обидно мне, так обидно.