Георгий Коновалов "Приблуда окраса маренго"

Георгий Коновалов "Приблуда окраса маренго"

Новое место работы.
А это значит надо думать где пожрать в перерыв, где магазины хлебные, чтоб проблему с хлебом, тогда существующую решить. Как до работы добираться, да как домой возвращаться.
Одним словом, проблем много, а я один.

Поесть в перерыв разрешилось сразу – столовка заводская, с хлебом тоже как-то «устаканилось» само собой. Оставались дороги, до работы и назад.
До работы «алабашку» нашёл, вечером два пути было: до метро «Хатаи» или до вокзала, а там уж и на метро.

Выбирался маршрут по настроению и чаще всего на вокзальное метро тем более что уже открылась станция недалеко от дома. Всего то полчаса ходьбы.
Выходишь со станции и вперёд.
А впереди аллея длинная вдоль дороги идущая.

На аллее тоже интересно. Руку в сторону, ладонью вниз и чувствуешь, как её покалывать начинает, как будто слабеньким током через тебя пропускают. Только уже в самом конце аллейки этот ток довольно прилично шибает.
Уже потом оказалось, что чувствую я кабель подземный, ну а где шибало так там утечка была. Всё разрыли и приходилось на проезжую часть выходить.

Дальше площадь по имени «Украина», а попросту «украинский круг». Дальше дорога меж домов и перед тобой аграмедный пустырь. И не то что пустырь, но территория необжитая это точно. Правда на площади этой уже и котлованы выкопали, и фундаменты ленточные залили, и колонны завезли вместе с плитами перекрытия. И все замерло. Котлованы водой стали заполняться, а территория бомжами да собачатниками обживаться. Садики-огородики разводить стали.

В один из дней иду себе иду, повороты считаю…. Домой хочется поскорее попасть. И вдруг попадаю в круговерть собачью. Много их сразу вдруг появилось. Не бросаются, но всё равно как-то не по себе стало, когда вокруг тебя собаченции разные крутятся. Только тогда и заметил, что в сторонке компашка стоит хозяев собачек тех.
Ну если собаки меня за своего приняли, то и хозяева не прогонят думаю.

Подошёл поздоровались, разговоры начали вести. Стою скроменько, особо ни во что не встреваю, руки в карманах держу, одним словом фертом держусь.
И тут чувствую, как мне под руку кто-то лезет. Глянул голова собачья, но только очень уж большая.

"Да вы не бойтесь", – слышу чей-то голос – "он ещё маленький. Два годика ему только." - Это меня хозяин этого малыша меня успокаивает. - "Да я вовсе и не боюсь," - проблеял я.

Однако мурашки по разным частям тела пробежали. Подошёл хозяин этой собачки. Оказался мужик под стать своему псу. Такой же большой.

Так и познакомился я с этим человеком, которого буду называть просто Друг. Дружили мы с ним до самого отъезда его.

А через несколько месяцев и в нашем доме появилось чудо – маленькая добермашка, имя которой стало – Карра. Вот с этого времени и начался наш плотное знакомство с Другом моим.

Моя Каррка чувствовала, что этот здоровый пёс по имени Грей никогда её не обидит, и во всю пользовалась этим. Постоянно заводила его, пытаясь поиграть с ним, а этот гигантский дог явно пренебрегал её заигрываниями. Он, как и все большие был спокоен и даже несколько флегматичен. Вот на эту на флегматичность однажды купился и я.

Начал подкалывать Друга, что дескать твой Грей может, вон посмотри какая моя егоза, а твой как удав спокоен. Ты ему хоть какую-то команду дай.

Вот он и дал команду… Вы видели, как на тебя надвигается танк, вот и я не видел. А этот танк ещё и с зубами в раскрытой пасти и такими весёлыми и добрыми глазами, которые зелёными огоньками светятся.

Хорошо скомандовал Друг: "Фу…" - и танк мгновенно остановился и флегматично ушёл по своим делам.

Моя так не смогла бы. На «фас» отреагировала бы конечно, а вот на «фу» в подобной ситуации не знаю. Пока в руку не вцепилась не отстала бы.

Каждый вечер встречались мы всей компанией или там, где впервые мы встретились или на горке среди сосёнок, на травке. Хорошие деньки были. Разбегались по домам, когда уже темнеть начинало.

И была у моего Друга традиция – забежать в кафешку и стаканчик пропустить, а на его пути этих кафешек было всего-то три, ну, соответственно, приходил домой уже тёпленьким. Приходил и иногда, даже не раздеваясь, садился телик посмотреть и, соответственно, засыпал. А у ног его располагался Грей. Кресло и телик в большой комнате стояли таким образом, что мимо кресла обязательно надо было.

Но никто не смел пройти мимо, пока хозяин спит и будить его не моги. И так почти каждый вечер.

Всё мне нравилось в этой паре, точнее, почти всё. Притравливал Друг мой своего Грея на собачек. И тот не жалея сил трепал их и иногда весьма жестоко. Было в этом нечто ментовское. Вот я и предложил Другу сшить для Грея попонку, а на ней написать «милиция», а самого Грея переименовать в Мента. А что очень даже по делу, тем более, что и окрас греевский подходил – маренго, правда, большие чёрные пятна портили общую картину ментовскую. Но не согласился Друг.
А была у Грееюшки ещё одна слабость – ходок он был.

Как усечёт где-то девку, сучку одним словом, никакие «фу» или «ко мне» не работали. Пока не набегается, не вернётся. А мы всей компанией нашей бегали по горке пытаясь найти его. А возвращался с головой где-то внизу около самой земли меж передних лап болтающейся.

Шлёпнет Друг Грея пару раз поводком, обругает нецензурно вот и всё наказание. А что тут сделаешь, кобель - он и есть кобель. Зов природы посильнее зова хозяина будет.

Потом сборы начались, собрался Друг мой в Россию перебираться, вот и разговоры в доме пошли что, да как переезжать, и загрустил Грей, ведь должны были его оставить пока не обустроятся на новом месте.

В итоге глядя на грусть Греевскую, решили с собой сразу брать, вместе, так сказать, переезжать. Разу повеселел пёс. А мне вспомнился мой школьный товарищ, который тоже переезжал и тоже ну никак не мог определиться с собачкой. И также грустила псина, а когда решили с собою забрать, то не выдержал и от инфаркта умер.

Вот и Грей весёлым стал бегать и прыгать начал, а в то утро побежал за собакой дворовой, не догнал и возвращаясь к хозяину упал у его ног. И тоже инфаркт. Похоронили Грея прямо под окнами многоэтажки и проводить его пришло довольно много людей, не к каждому из человеков столько попрощаться собирается.

Вот и понимание приходит, что в «братьях наших меньших» человечности бывает, чем у иных людишек. Стало пусто и грустно, приходил на наши прогулки Друг, но как-то отчуждённо что ль. Придёт, постоит….

Да и нам с подругой надо было вливаться в новый коллектив. Она-то сразу вошла, а я вот долго привыкал, хотя и все знакомые были.

Такое это место интересное горка наша. И имеет она нечто мистическое. Да и за время, когда мы с Каррой ходили туда пять смертей было – трое сами покончили, а двум явно помогли. Так что ещё то место.

Горка, вначале такая по-хорошему необустроенная, занялась строительством. Стали вокруг неё разные кафешки да ресторанчики воздвигаться, мастерские разнопрофильные, гаражи. Одним словом, взяли горку в кольцо. А где ресторан, там и охрана собачья появлялась. Пока до места сбора нашего на горке дойдёшь, то успевала моя вдоволь нагавкаться с ними.

А так хорошо было на горке, никто не тревожит, никто не придирается, никто не возникает. А ещё на той самой горке собиралась компашка бомжей собачьих. Она была не постоянна, все время состав её менялся. И главное место себе нашли недалеко от места нашей стоянки-стойбища нашего.

В тенёчке лежит себе сучка (это не ругательство, а определение пола по закону), а вокруг, якобы её охраняют, - кобельки (и тоже не ругательство) располагаются. И крутился около той компании кобелёк один, точь-в-точь как Грей наш. Очень может быть его какой-то потомок. Такой же цвета маренго, только без пятен. И было в его натуре какое-то низкопоклонство, мерзопакостное что-то. На пузе готов был приползти, чтоб получить печенюшку, которые у меня всегда в кармане были. А то соберёт своё кодло и идёт партизанить, набеги устраивать, с чужими драться. Одним словом, ментовское нечто. Всегда, когда силу свою чувствует и предполагает, что ему за это ничего не будет вытыкаться начинает. Вот и прилипло к нему прозвище или кличка, как хотите это назовите - «мент».

А вообще-то горку обходили патрули милицейские, когда в форме, а когда в штатском. Но был у нас негласный договор о ненападении. Мы за ними не гонялись, они на нас внимания не обращали. Да и что на нас внимание обращать, ведь мы тоже охраной своих территорий занимались. Там, где мы находились, всё было тихо и спокойно. Симбиоз, другими словами.

Но несколько раз пересеклись мы с подругой с ментами настоящими. Один раз на патрульном уазике сбить попытались, а в другой всё более серьёзно получилось.

Вышел из ресторана милиционерчик не в меру податенький и к нам на горку попёр. И чего ему надо было у нас не понял я тогда. Скорее всего покуражиться захотелось. Увидел мою красавицу и взбесился.

– Собаку держи!
- А ты проходи мимо! Иди своей дорогой – ему говорю.
- Нееет подожди я твою собаку сейчас убивать буду.
И ствол достаёт.
- Ты что совсем с ума сошёл!
- Отойди от собаки.

Подозвал тогда я к себе свою собаченцию, обнял её и говорю ему: "Стреляй." - Видно всё-таки понял мент, что не всё так просто. Орёт
– Отойди от собаки!
- Стреляй!

Выругался зло мент, пистолет спрятал и пошёл своей дорогой. Одним словом, мент как мент. В меру подлый и в меру пакостливый. А моя красавица лизнула меня в нос и по делам своим побежала.

Вот какие у нас на горке сюжеты разыгрывались. Но ментов я тогда совсем перестал уважать. Как Манька–аблигация в кино сказала:"Ментяра поганый." - Хорошо сказано, в точку. Они такие и есть.

Как жаль мне того время ушедшее, как жаль ту нашу компанию. Много нас собиралось на горке той…. Разные люди, разные характеры, разные профессии, но было у нас общее – наши друзья верные.

Вот у меня и остались только воспоминания да фотографии. Много фотографий, но всего несколько где все мы в сборе. Вот одна из них.