Александринская женская мусульманская школа - Институт рукописей АН (Баку).

Александринская женская мусульманская школа - Институт рукописей АН (Баку).

1900

5 ноября 1896 года участок на Николаевской улице был передан для постройки здания женской мусульманской школы Г. 3. А. Тагиева. Тагиев поручает проект школьного здания искусному архитектору Гославскому. Строительство здания началось в 1898 году. В 1900 году оно было завершено и обошлось в 184.000 рублей.

Здание имело настолько значительные размеры (864 квадратных сажени), что свободно могло превратиться в высшее учебное заведение. П-образное в плане здание школы с замкнутым двором благодаря крепостной стене с южной стороны участка как нельзя лучше отвечало климатическим и бытовым условиям восточного города. Центральная часть здания предназначалась для административной группы помещений и актового зала, что отмечено и в объемном решении фасада. Исключительное место в декоре учебного заведения занимал великолепно выполненным в восточном стиле главный фасад, выходящий на Николаевскую улицу. Это работа талантливого мастера, который прекрасно прорисованными деталями создал пластичное произведение азербайджанской архитектуры в национально-романтическом стиле.

О постройке Гославского местная печать писала, что «здание училища украсит собой наш город, как одно из красивых по архитектуре строении, в котором отсутствие излишних затей весьма выгодно заменено изысканной простотой и гармоничностью всех частей его.

Чтобы получить разрешение, а главное - благословение - на открытие школы, Гаджи Зейналабдин приглашает к себе в дом виднейших представителей бакинского духовенства. Авторитет служителей ислама был в те времена непререкаем, на любое начинание, пусть даже самое благородное, они могли наложить свое «вето». Духовников весьма разгневала «безрассудная» затея Гаджи Зейналабдина. И они подняли на ноги народ. На следующий день в отношении двух религиозных деятелей, одобривших идею открытия женской школы, были совершены оскорбительные акции: дом кази Мир Магомета Керима облили керосином и едва не подожгли, а ворота ахунда Мирзы Абутураба измазали нечистотами.

После этой дикой выходки Гаджи меняет тактику: чтобы закрыть рот мусульманским реакционерам, он посылает моллу Мирза Магомед-оглы в паломничество по святым местам: в Мекку, Медину, Кербелу, Хорасан, Каир, Стамбул, Тегеран, снабдив его деньгами и богатыми подарками. Посланец Гаджи должен был встретиться с самыми уважаемыми в исламском мире религиозными деятелями, муджтахидами и получить от них официальные - с подписями и печатями - документы о том, что девушки-мусульманки, как и юноши, могут обучаться в современных школах и что ничего противного адату в этом нет.

Тем временем весть об открытии в Баку современной «урусской» школы для мусульманских девушек со скоростью молнии разнеслась по городу: ее обсуждали на свадьбах и меджлисах, на базарах и в магазинах. Реакционно настроенные ахунды и муллы, «благочестивые» мусульмане склоняли темную, невежественную толпу против детища Тагиева.

Молла Мирза оказался очень предприимчивым человеком и потому выполнил поручение Гаджи с блеском: привез письменные разрешения от восьми самых известных в то время муджтахидов. Тагиев вновь собирает в своем дворце духовников и спрашиваетих по одному: какому муджтахиду ты веришь? (Тогда у каждого был наиболее почитаемый муджтахид, чье слово считалось непреложным законом). Те перечисляют своих кумиров, а Гаджи показывает подписанные ими бумаги, где они разрешают обучение девушек современным наукам.

Устав Бакинского женского русско-мусульманского училища, утвержденного 16 мая 1898г. (из "Сборника распоряжений по управлению Кавказским учебным округом, т.8, 1897 - 1897г.г.", Тифлис, 1899)

• 
• 
• 
• 
• 
• 

Александринская женская школа была школой нового типа, в корне отличавшейся от старой моллахана. Набат-ханум Нариманова, выпускница этой школы, подробно рассказала о годах, проведенных в пансионе школы, о правилах внутреннего распорядка, о системе обучения и воспитания, которая была там принята:

«Наша Бакинская женская школа была первой и единственной школой подобного рода для девочек-мусульманок во всей Российской империи. Да что там в России, на Ближнем и Среднем Востоке, во всем мусульманском мире не было второй такой школы. Подлинно европейского типа.

Окончившие эту школу девушки составили основные кадры первых женщин-педагогов Азербайджана. Конечно, многие продолжили после окончания «Александринки» свое образование - стали врачами, экономистами, библиотекарями, научными работниками. Я знаю художниц, доцентов, даже профессоров, которые некогда были выпускницами Александринской женской школы.

В первые годы мы одевались, как девушки-дагестанки, потом этот наряд сменила форменная одежда русских, гимназисток. Были у нас зимняя и летняя форма, а также платья для торжественных церемоний и праздников… Особое внимание уделялось опрятности одежды и чистоте обуви. В школе действовала специальная портняжная. Две женщины-портнихи обшивали учениц школы.

Школа справедливо слыла образцовой, причем, во всех отношениях: в смысле одежды, поведения, этикета, системы обучения и воспитания…

Здание школы издалека привлекало внимание. А как хорошо и уютно было внутри! Большие светлые комнаты с высокими потолками и окнами сохраняли прохладу даже в самый знойный день. По всему было видно, что архитектор работал над проектом с вдохновением. Он предусмотрел буквально каждую мелочь.

Классные комнаты, лаборатории, библиотека, читальный зал, приемная находились на первом этаже. Наверху размещались столовая, кухня, спальные комнаты, учительская (все педагоги здесь были женщины), большой и малый залы для проведения вечеров, концертов, кабинет директрисы, комната врача, помещение для свершения намаза (мы называли эту комнату мечетью). Баня, небольшая больничка, прачечная, прочие хозяйственные службы находились во дворе. У нас был красивый сад.

Особое внимание в школе уделяли здоровью и чистоте. Школьный врач часто вела с девочками беседы о личной гигиене, проверяла наши спальни. Фельдшерица следила за чистотой ногтей, ушей, волос пансионерок. Раз в неделю мы мылись в бане. Два раза в неделю проверяли зубы. К девочкам, которые учились в младших классах, приставили двух женщин. Они расчесывали им волосы, помогали мыться в бане. Кормили нас превосходно - 4 раза в день, и еда была самая разнообразная. Супы, плов, долма, ковурма, словом, всевозможные восточные блюда. Кроме того, компоты, сладости, фрукты на десерт. Осенью и зимой многим давали рыбий жир.

Жили мы довольно обособленно. У входа стоял привратник, который никого не впускал, будь то даже родители пансионерок. Для свиданий с близкими отвели особую комнату.

По праздникам нас водили в кино или театр Тагиева. Ходили мы по улицам без чадры. Правда, кое-кто из девочек, опасаясь гнева родственников, оставался в школе. Девочки старших классов ходили на концерты, вечеринки в русскую женскую гимназию, те, в свою очередь, давали ответные визиты. Когда в театре показывали постановки классических произведений-«Евгения Онегина», «Отелло», «Демона», «Разбойников» - старшеклассниц возили на фаэтонах в театр, а затем задавали им сочинения по этим произведениям.

В 1915 - 1916-м годах учениц старших классов водили на концерты и вечера даже в мужскую гимназию и реальное училище.

В школе действовали драматический, литературный, танцевальный кружки, женский хор. По пятницам драматический кружок давал представление для родителей или устраивал концерты. Однажды мы поставили «Аршин мал алан» и пригласили на вечер самого автора. Узеир-бек остался весьма доволен нашим кружком. И спектакль ему понравился.

В старших классах нас учили домоводству, рукоделию, шитью. Группа девушек, окончив школу, подарила Тагиеву большое панно, которое выткала своими руками. Гаджи Зейналабдин, как правило, приглашал выпускниц к себе во дворец, устраивал в их честь обед, а затем дарил каждой коробки шоколада, шелковую шаль, сувенирные изделия Толстого, Пушкина, Лермонтова, Карамзина, произведения великих азербайджанских писателей, азербайджанский вариант Корана.

Частой гостьей «Александринки» была супруга Тагиева - Сона-ханум. Она привозила девочкам подарки, письменные принадлежности, угощала фруктами и сладостями. Гаджи нередко присутствовал на наших занятиях, слушал, как мы отвечаем педагогам. И радовался успехам учениц как родной отец. Он часто говорил нам:

«Дети мои, доченьки, учитесь как следует, с усердием. Счастье - в учении. Помните, знание - самое большое богатство».

Чистота в классных и спальных комнатах была необыкновенная, как в аптеке. Белоснежные одеяла и подушки, пуховые матрасы. Постельное белье меняли раз в неделю. Такая же чистота царствовала в столовой. Здесь по очереди дежурили ученицы старших классов.

На втором этаже находился театральный зал с большой сценой. Здесь часто давались представления и концерты для матерей, сестер, теток пансионерок, которые приходили в школу в чадре, изумлялись свободе и непринужденности поведения девушек и втайне завидовали им. В праздники Новруз и Курбан-байрама пансионерки и ученицы школы устраивали выставки, демонстрируя свое рукоделие. На выставки приглашали родных и знакомых, устраивали небольшой обед. Все это способствовало небывалому росту популярности женской мусульманской школы на всем Кавказе и за его пределами.

Одной из начальниц-директрис школы была Сапима-ханум Якубова. Она окончила в Петербурге два отделения университета; физико-математическое и педагогическое, была одаренным педагогом, но и требовательным до чрезвычайности. Она впоследствии возглавила двухгодичные курсы учителей при школе.

О школьной библиотеке следует сказать особо. И здесь Гаджи не пожалел средств. В библиотеке была собрана русская, зарубежная и восточная классика. Мы читали произведения Низами, Хафиза, Пушкина, Байрона, Тургенева, Толстого, Шекспира, Вольтера, Шиллера, Сеид Азима, Намика Камала и др. Получали множество периодических газет и журналов. В том числе, конечно, и журнал «Молла Насреддин».

Не поскупились попечители и на приобретение школьных принадлежностей: оборудовали кабинеты и классные комнаты атласами, картами, глобусами, чучелами зверей - птиц, животных, гербариями. Все это использовалось в процессе занятий, на экзаменах.

Школу Тагиева в 1913-м году превратили в учительскую семинарию для девушек-мусульманок. Гаджи Зейналабдин, помимо 150.000 рублей, положил на счет школы еще сто тысяч. Он собирался отдать семинарии и свой пассаж на Ольгинской. Но тут началась первая мировая война и помешала осуществлению его планов. С 1918 г. по 1920 здесь находился Парламент ( Меджлис ) Азербайджанской Республики. Перед ним проходили парады, а на балконе находилось правительство. Потом там был Президиум Верховного Совета Азерб.ССР

Сейчас здесь размещается Институт рукописей Академии наук Азербайджана.

По кн. Ш. Фатуллаева "Градостроительство Баку" и М. Сулейманова "Дни минувшие"

Статья Ф. Джаббарова "О роли светской женской школы Г.З.Тагиева в развитии азербайджанской женщины"

Александринская женская мусульманская школа - фотоальбом