Я хочу рассказать об одной улице, о существовании которой вы вряд ли догадываетесь. Она доживает свои последние дни, улицы, как люди, рождаются и умирают, сохраняясь только в человеческой памяти. Они живут дольше людей и умирают более мучительно, оставляя в душе человека, прожившего на ней всю жизнь глубокую рану. Порой эта рана так кровоточит, что никакие бинты не помогут. Облегчение наступает, если только рассказать кому-нибудь о своей боли.
Угловик
В моем городе много улиц с интересными названиями: Торговая, Телефонная, Чадровая, Верхняя Нагорная, Зяргяр Палан. Моя же улица называется более чем странно: Крайняя Кривая. Да нет, вы скажите, не может этого быть. Неужто, такая кривая и крайняя? И как-то не слыхали мы про такую диковинку хоть и живем в этом городе не меньше вашего.
Мне самому иногда с трудом в это вериться, но такая улица все же существует. Она имеет самую невероятную кривизну и своим всем видом отрицает прямолинейную геометрию. Она напоминает горную реку, которая падает с огромной высоты и часто меняет свое направление. Все свое детство я спускался вниз по этой реке в родную 132-ю школу, и уставший от тяжести школьных знаний возвращался назад. Особенно любил я трамваи, которые проезжали по улице Советской вокруг памятника Нариманову. А в конце моей улицы висел огромный плакат (сейчас это назвали бы рекламным щитом) перестройки нашего района, и, кажется, портрет генсека Брежнева. Красивые высотные дома на плакате были недостижимой мечтой.
Каждый, кто родился и впрочем, уже умер, не дождавшись заветной квартиры в красивом доме, мечтал и жаждал только одного: когда снесут его ветхое жилье, и когда он получит, обещанный Леонидом Ильичом светлую, просторную квартирку! Из года в год я удивлялся очень многому на нашей Кривой.
Долгие годы никому в голову не приходила мысль ремонтировать обветшалое жилье. Рождались и умирали вместе поколения крыс, тараканов, собак, кошек и, конечно, людей, но штукатурка продолжала сыпаться, а в сезон дождей все дружно искали старые тазики, как будто этим можно было, что-то исправить. Правда, везде были котлы для варения «кира» и люди, черные от копоти, пытались как-то спасать дома от разрушения, но наступало следующее лето, и под палящими лучами солнца кир снова начинал давать трещины. Люди надеялись и не ремонтировали, при этом покупали дорогие машины, технику и все такое.
Существовали люди, которые и не хотели никаких других квартир. Получив другое жилье, они потеряли бы нечто совершенно невероятное, возможное только в условиях старого города. Этот феномен в народе именуется как «тин» или по-другому угловой дом на перекрестке 2-х улиц. Это место вырастило не одно поколение бездельников, но особенных. Во-первых, не все обязательно должны работать, кто-то должен стоять на углу. Это его работа.
Только, пожалуйста, не возмущайтесь. Ведь вы не гневаетесь на то, что Карлсон ворует плюшки у Фрекен Бок или Барон Мюнхгаузен летит на ядре. А это наши с вами бездельники и они ничем не хуже европейских. Только о них некому написать и прославлять, кроме такого же «авара» как я. Хочу вас уверить, что они совершенно безобидны. Все, что им надо, так это полпачки сигарет в день и немного еды, если получиться. Ну, мы с вами можем себе позволить! Без этих людей жизнь будет скучной и однообразной. Тем более, что стоять на углу это очень тяжкий труд. Несмотря на то, что я тоже нахожусь среди них, мне ни разу не удалось, придти на угол раньше настоящего профессионала. Думаю, он никогда не покидает своего поста. Как «угловик» (назовем его так нежно) решает свои бытовые проблемы, загадка нерешенная никем. Со сносом старого квартала разрушается его загадочный мир и, увы, ничего изменить нельзя.
Немного истории
О том, как возникали эти старые улочки известно немногое. Вообще как появляются целые города, улицы, проспекты, поселки? Например, пос. Забрат в моем представлении казался какой-то болотистой местностью с большим количеством камыша. В свое время там было очень много свободной земли и ее даже никак не раздавали трудящимся из-за плохого качества. И вдруг недавно я обнаружил, что там нет свободной земли. Как грибы после дождя обнаружились дома, правда, без определенного порядка, построенные как попало. Людям где-то надо жить и строить они будут везде, где можно и где нельзя. Вот такова история каждой улицы и каждого дома.
Однажды я решил узнать о своей кривой. Многие жители ничего путного мне не сообщили. Кто-то обозвал тунеядцем: - Делать тебе нечего, бездельник, лучше бы на работу устроился! Я, конечно, свое тунеядство не отрицаю, но можно было бы и повежливее. А помог мне дядя Фейзулла, ныне покойный, имевший хлебную лавку и своего рода трудоголик. Вставал он с петухами, носился целый день как угорелый, и неизвестно спал ли вообще. Угловиков он не любил, но не ругал. Меня же он любил из-за интеллигентного и заумного выражения лица. Частенько мы с ним болтали о политике и о том, что мне надо бы жениться и устроиться на работу.
Под впечатлением его разговоров я даже написал, рассказ о своем желании женится, и отдал в редакцию журнала. Надеялся, что прочитает какая - нибудь девица-раскрасавица, и выйдет за меня замуж. На удивление мой рассказик напечатали и даже расхвалили. С гордостью, взяв журнал под мышку, пришел на лавку к дяде Фейзулле и показал содержимое. Он был необычайно счастлив. Дал мне буханку хлеба и один «ширван». Не знаю, читал ли кто-нибудь мое творение, но никто за меня замуж не захотел и на работу я не устроился.
Так вот он рассказал очень много интересного о нашей улице. В начале 20-го века г.Баку начал сильно расти из-за нефтяной промышленности. Потребовалось огромное количество рабочей силы. Хлынул поток людей из Ирана. На работу они устраивались, но жить было негде. Жить в центре им было не по карману, и начали они строить жилье на периферии, т. е. на нашей Кривой. Даже район наш называли « Хемшери мехеллеси» (хемшери - это приезжий с Ирана). Строили они, как, где и из чего попало. Улица наша получилась вот такой кривой. Многие после революции поехали домой. А наши не стали нарушать традицию и строили так же криво, как предшественники.
Мы не одиноки
Улица под названием Крайняя Кривая медленно и мучительно умирает. Она выглядит очень жалкой и беспомощной на фоне многоэтажек. Ну и что, скажете вы, разве у нас мало проблем? Разве г. Баку, как и любой мегаполис, не страдает из-за наличия мусора, грязи, перенаселенности, нехватки чистого воздуха и чистой воды? Да, все это так.
Более всего же человек страдает из-за чувства страха, одиночества и отчужденности. Самое страшное вот эта отчужденность, когда одному человеку безразлично горе и несчастье другого человека.
Хочу же завершить свою историю оптимистичным рассказом о хороших людях. Как-то решил я купить немного айвы сварить компот. Айва сама по себе очень полезна и компот получается великолепный. Не найдя ничего путного я уже возвращался домой, как вдруг обнаружил продавца айвы. Он очень профессионально оценил необходимость мне этого товара и я, сам того не желая, выкупил всю айву. Он решил сэкономить на пакете, что метров через 20 обернулось для меня катастрофой. Ручка от пакета оторвалась, и все это оказалось на асфальте. Айвы высыпалось немного, но как нести пакет с оторванной ручкой я не знал.
В этот момент молодая девушка взяла пакет, у какого то продавца и отдала мне. Не успел я воспользоваться этим пакетом, как небольшого роста парень, работник магазина быстро схватил один из больших и прочных пакетов и подбежал ко мне. Помог переложить айву и ушел на свое рабочее место. Я был настолько потрясен происходящими событиями, что даже не смог ничего сказать. Чуть позже подошел к парню, чтобы отдать ему деньги за пакет. Парнишка никак не хотел брать деньги. Вот момент истины! Я давно не был так счастлив. Значит, все же мы не так одиноки в этом большом городе. Парень, брат мой, которого я не знал, помог просто так из чувства сострадания к ближнему. Девушка, сестра моя, бросив свои дела, подбежала ко мне на помощь.
Все это один миг изменили во мне многое. Мы стали единым целым: Ты и я, одной крови. Это очень радует. Пока существуют в нашем городе понятия доброты, сострадания к ближнему и сопереживания горю другого мы не погибнем от разрушительных действий самих себя. Жаль, что в одиночестве умирает моя улица.
Исмаил ИСМАИЛОВ
