Иллюстрированный практический путеводитель по Кавказу с приложением 11 карт, десяти планов, 40 иллюстраций, расписания рейсов пароходов. Издание 16-е. СПб. Редакция «Путеводителей». 1911г. 424с.
Основные тексты в переизданиях справочника совпадают, поэтому здесь представлены отдельные выдержки из данного изадния.
Конно-железная дорога проходит по следующим направлениям: вокзал – Баилов мыс, вокзал – Шемахинка, Баилов мыс – Шемахинка и вокзал – Черный город.
Русские наполняют ряды мастеровых, мусульмане сосредотачиваются в нефтедобывании и подр. Бурении, армяне разбросаны более или менее павномерно по всем отраслям промышленности и труда. Самым сознательным элементом являются русские, за ними идут армяне; мусульмане – темные, забитые пролетарии.
Город расположен амфитеатром на берегу залива. Баку отнюдь не может быть назван красивым - и это относится как к азиатской части, так и к европейской. И там, и здесь – следы востока, а в еропейской части, кроме того, и явные признаки какой-то спешки в постройке. Как видно, люди приходили сюда, возводили как можно скорее помещение, нисколько не интересуясь удобством, красотой, делали, что было нужно для получения наживы, заработка, дохода – и бросали или имели намерение бросить мазутный город. Потому-то вы и встречаете здесь на каждом шагу – в особенности года три-четыре тому назад – дома, имеющие лишь один этаж, приспособленный под жилье или магазин.
Особенно это заметно на Торговой и Телефонной улицах, с их чуть ли не сплошными лавками-магазинами. И только теперь, в позапрошлом, прошлом и текущих годах, Баку начал обстраиваться. Достаточно сказать, что один мусульманский миллионер Муса Нагиев отделывает сейчас в разных частях города до 8 громаднейших – в 4-5 этаж.дома. Обстраивается Телефонная, Торговая, Набережная, Меркурьевская улицы. Но все это мало изменяет общий бакинский колорит и характерная черта нашего нефтяного царства – труд, интенсивный, вечно кипящий, бушующий труд – резко бросается в глаза новому человеку.
Баку – город труда и трудящихся, город миллионов, но не миллионеров. Миллионов здесь не видно, они утекают, подобно нефти и ее продуктам, утекают неизвестно куда и не оплодотворяют палимый солнцем и засыпаемый песком, уголок нефтяного полуострова. Ни красивых улиц, ни общественных учреждений – библиотку, театров, садов, скверов, музеев – ничего того, что порождают миллионы, что несет с собой бержуазное обогащение, капиталистическое накопление – ничего этого вы здесь не встретите. На все это есть, однако, очень веские основания.
Нефть увеличивала население города прямо, в не косвенно. Сюда стягивалось почти лишь одно «производительное» (активное) население, непосредственно связанное с промышленной деятельностью, а потом, после и с торговлей. Балласта, которым обладает всякий современный центр и которым последний, чем дальше, тем более отягощается, выталкивая за пределы города самою промышленную деятельность, Баку наделен в самой минимальной степени; тут нет или почти нет тех социальных элементов, которые пересляются в город для более приятного прожигания жизни – на земельную и всякую другую ренту – или в расчете существовать крохами, падающими с богатого стола магнатов капитала, или, наконец, потому, что город дает возможность развить или применить к делу различные художественные таланты.
Неприглядная окружающая природа, полное отстутствие зелени, вечная пыль и копоть, чуть ли не тропическая жара – все это не только притягивает новых «непроизводительных» (пассивных) представителей современного общества, а даже отталкивает старых и выселяет отсюда тех из них, которые образовались здесь, на месте, явились продуктом бакинской почвы.
Самым верным нашему городу элементом являются мусульмане, все же остальные народности, независимо от социального и классового положения, при первой же возможности бегут отсюда. Один недавний мирный экспроприатор – из тех, что не попадают под категорию вымогателей и не считаются отрицателями собственности, - так очень образно выразился о Баку: «разве это город? Разве здесь жить? Сюда приехать, чтобы хапнуть и тотчас же уехать навсегда...»
Не характерно ли, в самом деле, что многие местные капиталисты, нажившие громадные состояния на нефти и вокруг нефти, делают пожертвования на общественные или общественно-национальные нужды не здесь, не в Баку, а вне – в Тифлисе, Эчмиадзине, Шуше...» «Городской народный дом имени Зубалова» в Тифлисе, тифлисская городская больница имени Арамянца, здание тифлисского «Артистического о-ва» все это выстроено на бакинские деньги. А ведь рабочие Баку куда больше нуждаются в подобных учреждениях, чем Тифлис, город мелкобуржуазный, рантье, администрации, войск.
Но если мы вспомним, что в Тифлисе живут семьи значительной части бакинской армянской буржуазии, то сказанное не покажется особенно ненормальным и странным.Украшают и обстраивают, дают волю своему честолюбию и удовлетворяют чувство общественного «долга» где создали себе родину, где красиво и уютно можно жить, где все приобретения культуры имеются на лицо, где, наконец безопасность доведена до maximum’a – не грозит бурная междунациональная вспышка или грандиозная забастовка рабочих... Поэтому даже какой-нибудь рядовой бухгалтер или заведующий материальной частью на заволе предпочитают держать свою семью вне Баку.
Как не похоже наше мазутное царство на этот древний Вавилон, с которым, однако смело могут конкурировать Париж, Берлин, Лондон, Петербург, Москва, Одесса и даже Тифлис. В самом деле, сравните этот последний город, эту столицу Кавказа, с разбросанными по Апшерону Баку. В этом нефтепромышленном городе жизнь бьёт ключом; здесь много армянской, грузинской и русской интеллигенции, превосходные театры, библиотеки, музеи, просветительные, научные, благотворительные и прочие об-ва и организации. Тут, как и в Баку, тоже шум, движение, волнение. Но все это носит особый, нетрудовой характер – нет той спешки, интенсивности жизни, того шума, которые порождаются промышленной деятельностью.
Человек не чувствует себя здесь затерянным и подавленным громадной бездушной машиной. Живут по-своему – красиво, широко. Сама природа располагает к наслаждению. Люди гуляют по Головинскому, кутят в тифлисских Сокольниках, Муштаиде, ездят в загородные рестораны, поднимаются на фуникулер. Посмотрите, какая масса бездельного – «непроизводительного» - народа топчутся на Михайловском, Дворцовой – и это с утра до поздней ночи с перерывами на обед, завтрак, чай и с поздней ночи до раннего утра – с интервалами на сон и отдых.
Как поразительно не походит на эту жизнь – жизнь бакинская. Оставляя в стороне промысловые и заводские площади, сам город, который питает, одевает, обувает, снабжает всем необходимым многотысячное население всего района, в свою очередь существует на доходы от окраин, непосредственно сам город поражает своей оживленной деятельностью, - не жизнью вообще, а именно деятельностью. Правда, последняя, отчасти по восточному обычаю, концентрируется в определенных местах, охватывая весь город сплошным кольцом и оставляя мертвым целые громадные кварталы и части, где царствует вечный покой, куда не доходит шума промышленного города. Но зато там, где люди работают, торгуют, пишут, считают, - там видим мы и нечто другое.
Правда, по улицам этих кварталов вы тоже не встретите шумной толпы – даже, напротив, поразитесь относительной пустотой их; но стоит присмотреться ближе, понаблюдать не мимоходом, а внимательнее и детальнее – и мы заметим, что все здесь занято, что за стекляными окнами и дверьми со швейцаром и неизменным озранником есть люди, много людей.
Сейчас они прикованы к определенному месту и их не видно. Но вот наступает обед или кончаются занятия – картина резко меняется... К вечеру все центральные улицы, набережная, бульвар на набережной, жалкий городской садик, кинематографы, - все заполнено народом. Можно без преувеличения сказать, что за вечер, на одной Ольгинской и ее продолжении, Набережной, перебывает до двух-трех десятков тысяч человек. Недавно оборудованный бульвар – асфальтовые дорожки – без единого деревца, буквально переполнен отдыхающей от трудов публикой: тут конторщики, приказчики, ремесленники, рабочие, учащие и учащиеся, люди свободных профессий, всех национальностей.
Повинуясь регламенту трудового дня, и женская половина города появляется на свет лишь к вечеру. От всей этой толпы веет демократизмом, отсутствием тех людских перегородок, которые так резко бросаются, скажем в Тифлисе. Военного мундира почти нет. Изредка мелькнет значок судейский или минист. Внутр. дел. А то все сплошь – шляпы, котелки, шапки, папахи, кртузы, туземные головные уборы...
Европейская жизнь – внешне-европейская – ее можно встретить у армян, русских, евреев; мусульмане до сих пор живут прошлым. Их дома – крепость; вход постороннему запрещен; женщина заперти, под покрывалом. Дочерей почти совершенно не отдают в женск. учебн. завед., и в женской гимназии мусульманок можно пересчитать по пальцам. И это в культурном центре мусульманства!... В 1900г. во всех женских гимназиях и прогимназиях кавказ. учебн. округа обучалось всего 42 мусульманки, в 1905 году – 67, в 1906 г. – 81, в 1908 г. – 111, в 1909 г. – 142. Прогресс явный, но если вспомнить, что на Кавказе мусульман несколько миллионов, то 142 гимназистки – капля в море».
Бич Баку – отсутствие зелени, плохая вода, тропическая жара летом и «норд». Существующий городской сад, Молоканский и др. скверики требуют для своего поддержания громадных затрат. Отсутствие растительности бросается в глаза тотчас же при въезде в город. Существующие деревья – жалкого вида, чахлые, в пыли, закоптелые.
Вода - или местной обработки, или привозная, или колодезная. Все три сорта безусловно вредны для употребления.
Колодезная – горько-солоноватого вкуса, идет на стирку, а для бедноты и туземцев на питьё; местной обработки – значит морская, но предварительно опресненная; привозная вода – куринская вода, привозимая на пароходах из устья р. Куры (р. Кура от Баку в 175 верст.)
Благодаря плохой воде, желудочно-кишечные заболевания занимают здесь первое место. В особенности мрут летом дети. В «Отчете о-ва борьбы с дестк.сметрн. в г. Баку» (Баку, 1909 г., стр.5) говорится, что «из 1000 больных детей в Баку – 250, т.е.1/4 умирает от болезней органов пищеварения.
А в «Отчете Балаханской больницы за 1905 г.» (стр.434) мы читаем: «громадное колич-во детей в Балахано-Сабунчиском районе умирает от страданий желудочно-кишечного тракта. Редко какой-нибудь ребенок, проживший летом тут, не болеет как.-либо жел.-кишечн. Заболеваниями. Часто все старания родителей и врачей спасти жизнь ребенка, оставшегося в Балахано-Сабунчинском районе, остаются тщетными. А рожковые дети тут летом почти поголовно вымирают». Плохое качество воды и тропическая жара разрушает организм не только ребенка, но и взрослого. Факт на лицо. Согласно отчету Главн. Врачеб. Управл. о состоянии народного здравия в России на 1907 г., по количеству дизентерийных больных в Баку занимает первое место в Империи – выше, нежели в Москве, Петербурге, Одессе, Варшаве, нежели во всех городах 3 остзейских и 10-ти привислянских губерний! По вычислениям статистиков, в Баку, из каждой сотни неселения – три человека болеют дизетерией. Кроме воды, здесь, конечно, большую роль играет зелень, которой питается местное население. Но все же роль качества воды должна быть поставлена на первое место. Это теперь поняло и городское самоуправление и в 1910 г. заключило 26 миллионный заем на оборудование водопровода – из Шолларских родников, почти в 150 вер. от Баку. С 1911г. приступают уже к работам.
Летом жара нередко достигает 500 по R.
«Норд» бывает настолько силен, что сваливает столбы, рвет проволки, разбивает стекла; в промысловом районе – вышки валятся, как карточные домики. 10 сентября 1910г. напр., на Биби-Эйбате «нордом» разрушено было 18 вышек, на старых площадях (Балаханы и др.) – 19 вышек. В особенности «норд» бывает ужасен зимой, т.е. в январе или феврале, когда ветер сопровождается мелким дождем; все обмерзает, на улицах скользко, телефон. и электрические провода от тяжести льда обрушиваются; холодный ветер пронизывает до костей.
В безветренную погоду или во время «моряна» (ветер с моря) атмосфера немного смягчается испарениями моря – в прибрежных частях, и осадками паров – на старых площадях.
Благодаря громадному преобладанию холостого и семейного населения, в Баку очень развиты венерические болезни, в отношении некоторых из них он перещеголял даже Варшаву, Одессу, не говоря о прочих городах.
По городской переписи конца 1903г., в Баку на 100 мужчин было женщин: городск. -758, пригородн. – 549, промыса -336, в среднем 614.
Имеются – 3 театра, театр-цирк, 2 библиотеки, 7 общественных собраний и клубов, 2 народных дома, гимнастическое об-во, ипподром, несколько книжных магазинов, мужская гимназия и прогимназия, реальное и коммерческое училища, техническое училище, мореходное училище, 2 женские гимназии, заведение св. Нины, русско-мусульманская женская школа, несколько городских, частных и общественных училищ, 9 русско-татарских, телефонная сеть, издается несколько газет.
