Георгий Коновалов. В мае семидесятого

Георгий Коновалов. В мае семидесятого

Слайд как слайд, ну выцвел немного. Всё-таки сорок лет прошло. Кадр, как кадр. Модно тогда было строительную или какую-то другую технику на фоне цветочков снимать. Или наоборот – цветочки, почки, веточки на фоне стройки какой-нибудь или техники. И назывался, обычно, кадр «Труд, мир, май».

В конце марта – начале апреля сделал я этот кадр. Так и остался бы он просто кадром, выцветающим в кассете для слайдов, если бы не одно…

Неудобное было время начала работы – в три часа. Да и конец тоже не совсем того – одиннадцать часов, вечера, разумеется. Зато времени с утра навалом. Да и на работу, не торопясь, с прохладцей, по бульвару пройти можно.

Месяц май был. Окончились празднества по случаю пятидесятилетия республики, окончились праздники первого мая и девятого мая.

Иду себе тихонечко на работу. Вижу на столбах, почти на каждом, бумажки наклеены. Сразу песня о краснодонцах вспоминается – «Кто там улицей крадётся, кто в такую ночь не спит, на ветру листовка бьётся…» Чтоб прочесть спокойно, в домашней обстановке, сорвал одну и сунул в карман. Уже на работе прочёл. За точность не ручаюсь, но было примерно так – «Если ты поддерживаешь наше восприятие мира, если тебе не чуждо то, что происходит на Земле, то мы ждём тебя в восемнадцать часов (далее указано число, которое попадало на воскресенье). С собой желательно, чтоб у тебя была бы бутылка «минералки», кефира и булочка. Никаких спиртных напитков не приносить». Не знаю, кто это был, может хиппи, не знаю.

Жду не дождусь, когда приятели подойдут. Ведь какое мероприятие, какие кадры набрать можно.

Пришли они. Показываю листовочку. Тоже загорелись. Договорились, через день они приходят со своей техникой, я отпрашиваюсь у начальства, и мы идём снимать. Ведь такое не часто бывает.

В воскресенье пришли они. Рафик с кинокамерой, Дима с полным комплектом своей фотоаппаратуры. Ну, а моя тогда всегда при мне была. Только укладываясь спать, расставался.

Втроём подошли к моему начальству (так легче отпрашиваться). На удивление отпустил сразу. Посидели, поболтали в клубе и в половине шестого пошли на бульвар. Там ходьбы всего ничего. Идем, беседуем, умные разговоры о кино и фотографии ведём. Прошли улицу «Двадцать восьмого апреля», подходим к улице Гаджибекова. Видим налево, около дома правительства «пожарки» стоят, красненькие, много. Пожарные вокруг ходят. Пожар, что-ли. Огня не видно, дыма тоже, да и пожарные спокойные какие-то. Не бегают, не суетятся.

Прошли дальше. Пересекли улицу Шаумяна и у забора, за которым строили гостиницу, стоят чёрные «Волги» и опять много. Крепенькие ребята стоят рядом с машинами. Разговаривают.

В общем, есть что-то необыкновенное, во всём этом.

Прошли на бульвар. Никого. А время – то уже почти шесть. Но никого и ничего. Ладно, подождём. Сели на парапет, сидим, разговоры разговариваем. Конечно - кино, конечно - фотография.

Шесть уже, а ради кого мы пришли, всё нет. Хотя время от времени и появляются какие-то личности. Проходят с независимом видом. Один и другой, и третий. Но обещанного собрания нет. В итоге, что-то надоело всё это.

«Ну, что пошли что-ли? Никого нет, и не будет. А в «Низами» премьера. «Освобождение» идёт. Пошли?» И мы уходим. Очередь огромная, но с нашими документами без очереди достали.

Понедельник в клубе выходной, а во вторник, после того как начали посетители собираться, узнал много интересного.

Оказывается, кто они там, всё-таки собрались. Но их окружили милиция и пожарные, загнали на гостевые трибуны, а дальше грузили в подъезжающие автобусы. Всё это мне рассказали участники события. Ребята, как и мы, попытались поснимать.

В итоге их привезли в горотдел милиции, конфисковали аппаратуру и сказали, чтоб они явились в ЦК комсомола.

В понедельник их «принимали» в ЦК. Устроили выволочку. Потребовали характеристики с места учёбы-работы. Грозились не возвращать аппаратуру, потом, конечно, вернули. Один из родственников, одного из «пострадавших» посодействовал. В Азербайджанском кино он был не последний человек. Плёнки отснятые исчезли. А мы в клубе писали на них положительные характеристики.

Чем закончилось всё это, не знаю. У меня был в это время переходной период. Уходил из клуба. Так, что некоторые события меня почти не коснулись.

Эти события, вероятно, помнят те, кто родился в период с сорок пятого и по пятьдесят пятый год.