Аронович Михаил - музыкант
Аронович Михаил - музыкант[править]
В конце октября 1941, накануне первой оккупации Ростова Миша с родителями эвакуируются в Пятигорск. Война и там задышала в затылок. И они перебираются в Баку. В это время в Баку объявляется мобилизация в армию всех мужчин рождения от 1904 до 1924годов. Миша не подлежал призыву, ибо он был 1925 года рождения, но он явился на призывной пункт, как 18-тилетний. Благо, он в суматохе двойной эвакуации так и не успел получить паспорт. На призывном пункте тоже не очень допытывались... Так летом 1942 Михаил Аронович стал военным моряком. После курса молодого матроса и принятия присяги во флотском экипаже Каспийской военной флотилии он попал в военный порт Поти на флагманский корабль Черноморского флота линкор «Севастополь».
Флагманский корабль Черноморского флота линкор «Севастополь» был построен на Балтийском заводе и вступил в строй в 1914г. Он почти не участвовал в морских операциях 1-й Мировой войны, ибо оказался не на уровне современных морских битв. Зато принял активное участие на стороне восставших матросов во время Кронштадского мятежа. В наказание он был переименован в «Парижскую коммуну». И на Чёрном море модернизированному линкору не привелось участвовать в морских сражениях, он только поддерживал огнём своих дальнобойных пушек сперва войска, оборонявшие Севастополь, а потом – наступательные операции на Керченском полуострове. После освобождения Севастополя кораблю вернули его прежнее название.
В период же, когда на линкоре служил в штурманской части наш Михаил, линкор совершил несколько «устрашающих» походов к берегам стран-союзников фашистской Германии Румынии и Болгарии. В это время Миша списался с братом Абрамом, бороздившим в качестве командира «морского охотника» то же Черное море. И захотелось Мише служить с братом... Ни с кем не советуясь, он подал рапорт с просьбой перевести его, матроса Михаила Ароновича к брату, лейтенанту Абраму Ароновичу, командиру «морского охотника. Так, в конце 1943г. Миша оказался рулевым на катере, где командиром был его брат. Опять вместе с братом, и после... Как же так, - скажете вы – ведь на катере было так опасно. И. случись что, например, подорвётся катер на мине, оба брата враз погибли бы. Почти так и случилось однажды, но это ещё впереди... Их катер охотился на немецкие и румынские баржи, для чего на вооружении катера была 76-тимиллиметровая пушка. Баржи тоже имели пушки и пулемёты, поэтому охота эта была чрезвычайно опасной. Иногда приходилось охранять движение кораблей. Экипаж охотников состоял из 12-ти человек. Позже весь экипаж пересел на торпедный катер. В начале ноября 1943 дивизион торпедных катеров помогал в высадке большого десанта на Керченском полуострове. В высадке войск участвовали сотни больших и малых судов. Это была самая большая десантная операция за всё время войны. Уже при возвращении катера назад раздался сильнейший взрыв. Катер взлетел на воздух, а Миша, уже в воде успел схватиться за плывший шпангоут. Вытащили его шедшие назад с задания моряки другого катера. Позже Миша узнал, что кроме него спасся ещё только один сигнальщик. Мишин брат Абрам погиб, а сам Миша отделался тяжёлой контузией и долго пролежал в госпитале. Морской пахарь. На торпедный катер Миша уже не попал. К тому времени весь Крым, включая Севастополь, был освобождён. Корабли, однако, войти в Севастопольскую бухту не могли. Бухты Севастополя, Керчи, Феодосии были тщательно заминированы немецкими магнитными минами. Во все времена во всех войнах побеждал не только самый сильный, но и самый изобретательный. Очень часто как раз и побеждал самый изобретательный. Библейский Давид был гораздо слабее гиганта Голиафа, но он догадался применить пращу и победил. В 1939-м немцы изобрели бесконтактную магнитную бомбу. Железный корпус корабля, проплывавшего над бомбой, изменял в этом месте магнитное поле земли, что вызывало изменение положения магнитной стрелки мины. С помощью хитроумного механизма движение стрелки передавалось на боёк взрывателя магнитной мины. Эти мины, в отличие от обычных, сбрасывали на дно. Поэтому обычные минные тральщики, применявшиеся англичанами, оказались бесполезными против этих мин. В первый год после начала Второй мировой войны англичане потеряли из-за немецких магнитных мин больше кораблей, чем от подводных лодок. Ко времени, когда нужно было разминировать Севастопольскую бухту, флот уже имел минные тральщики для борьбы с магнитными минами. На таком тральщике, деревянной (немагнитной!) посудине со специальным оборудованием, и стал служить рулевым Миша. Нужно было так провести тральщик, чтобы, взорвав мину, не подорваться самому. Из шести тральщиков пахавших бухты Крымского побережья два погибли на минах. Мишин тральщик уцелел, а Севастопольская и Феодосийская бухты были очищены от десятков магнитных мин. Михаил был счастлив наблюдать заход военных кораблей в Севастопольскую бухту. До этого флот должен был стоять в тесных бухтах Новороссийска и Поти. Шли последние месяцы войны, скоро должны были умолкнуть пушки и опять заговорить музы. В это время решено было создать военный оркестр Черноморского флота. Во главе оркестра назначили ставшего потом всем известным композитора Вано Мурадели, и был объявлен набор в этот оркестр, куда был зачислен и Миша Аронович. И опять поезд Мишиной судьбы попал на скрещение. Стрелки Мишиной жизни с лязгом опять перевелись на путь, уводивший Мишу далеко от музыки... 11 марта 1941 президент США Ф.Рузвельт подписал утверждённый конгрессом закон, который вручал президенту полномочия помогать любой стране, чья оборона признавалась жизненно важной для США. Программы, которые стали выполняться в соответствии с этим законом, стали называться Ленд-лизом. По Ленд-лизу в СССР было поставлено американцами, например, около 15 тыс. самолётов, 7 тыс. танков, 376 тысяч грузовых машин. 90 грузовых судов... Вы спросите: «Какое отношение ко всему этому имел Миша?» Миша так и не попал в оркестр, ибо последовало распоряжение о зачислении его в команду моряков, направлявшихся на торговом корабле в США за тремя морскими буксирами. США находились в состоянии войны с Японией, а плыть предстояло через Японское море, где курсировали японские эсминцы. В случае обнаружения японцами на торговом судне советских военных моряков это повлекло бы их интернирование до окончания войны. Поэтому во Владивостоке всем морякам были выданы гражданские документы и одежда. И, конечно, все прошли подробный инструктаж. Переход через Тихий океан до Сан-Франциско занял 12 дней. Затем ехали поездом до Нью-Йорка, где в течение 4-х недель знакомились с устройством своих служб на буксирах. Вся документация была на английском языке, но у них были переводчики. Затем некоторое время ушло на обучение вождению этих буксиров в Гудзоновом заливе. Наверное, больше недели плыли через Атлантику до английского Портсмута, а оттуда путь лежал в только что отвоеванный порт Пиллау, ныне главную базу Балтийского военно-морского Флота, Балтийск. Военные моряки-буксировщики заводили и выводили в море крупные военные корабли и торговые суда с грузами в уплату немецких репараций Советскому Союзу. Демонтированное оборудование немецких заводов шло на восстановление разрушенной промышленности западных областей СССР. Воины вооружённых сил стран-союзников, принявшие участие в войне, давно уже все были демобилизованы. Надеялся на демобилизацию и старшина 1-й статьи Михаил Аронович. Надеялся зря. Судьба упорно не хотела перевести стрелку его судьбы на мирные рельсы. Ему, правда, удалось съездить на побывку домой, в Ростов, куда к этому времени из Средней Азии вернулись его родители. Незадолго до начала войны их семья получила две хорошие комнаты в доме гостиничного типа в центре Ростова, но теперь там жили другие люди. Родители же ютились в закутке общего коридора... Все хлопоты Миши ни к чему не привели. Только в 1951 наступил его черёд вернуться домой. Его по-прежнему тянуло стать музыкантом. Ростропович как-то заметил, что если он пару дней не берётся за смычок, это отражается на качестве игры. Михаилу было уже 26, и десять лет он не брал в руки виолончель. Нежные руки виолончелиста превратились в тяжёлые руки рулевого. И всё же голос виолончели «стучал» в сердце Миши... Старшина 1-й статьи запаса Михаил Аронович вернулся на 3-й курс ростовского музыкального училища, чтобы закончить его с отличием через два года. Там же в образе небольшой темноволосой девушки с красивым голосом он встретил другую часть своей судьбы. Девушку звали Шурой Бери. Она была на три года моложе своего суженого, но успела к этому времени пережить с сестрами и матерью немецкую оккупацию, ежеминутно находясь под угрозой быть разоблаченной, что она не армянка, а еврейка, быть армейской связисткой, а потом быть в расчёте станции орудийной наводки, воевать и против Германии и против Японии... Она уже закончила пединститут и работала учительницей. Но мечтала о музыкальной карьере... Однако, стоп!.. Шура достойна отдельного очерка... Больше судьба не уводила Михаила и Шуру с дороги музыки. Лишь однажды у них вышла небольшая заминка. Когда оба поступали в 1953-м в московскую консерваторию и не поступили. Судьба лишь плавно перевела их поезд на г. Горький (теперь Нижний Новгород), где оба они поступили и оба закончили горьковскую консерваторию. Я опущу все те мытарства, которые им пришлось вынести во время учёбы с крохотной дочуркой на руках. Они должны были и работать и учиться, снимая коморку, где порой на полу замерзала вода. Но они были молоды, талантливы и влюблены друг в друга и в музыку. Разве этого мало для счастья?! Иркутск. В 1959 был организован Иркутский симфонический оркестр и Мишу пригласили туда, пообещав жильё. Гарантировали работу в филармонии также и Шуре. Началось интереснейшее время в их жизни. Миша занял место концертмейстера группы виолончелей. Под музыкальной эгидой Иркутской филармонии находилась огромная территория восточной Сибири. Летом оркестр часто выезжал на крупнейшие предприятия и стройки. Так Миша вместе с оркестром исколесил и облетал Сибирь, побывав неоднократно и на БАМе и на Усть-илимской ГЭС. Часто в таких поездках участвовала и Шура, сперва, как певица филармонии, а потом как художественный руководитель. 9 лет она была директором филармонии. В Иркутске они совершенно не чувствовали антисемитизма. А сколько интересных людей со всей огромной страны приезжало в Иркутск! Лучшие дирижёры, композиторы, исполнители, поэты. И все они шли в филармонию.
Неизменно наведывался в филармонию частенько ездивший поездом через Иркутск на гастроли в Японию Святослав Рихтер. С иркутским баянистом Ростропович объездил многие места Восточной Сибири. Не забывал Иркутскую филармонию и бывавший в Иркутске Евг. Евтушенко. Его родина, станция Зима, – рядом. Австралия. С деградацией и распадом СССР судьба семьи Миши опять попала на скрещение. На этот раз развернулась жизнь Миши и Шуры вослед дочери. Уже 15 лет они живут в Мельбурне, сейчас - в тесной квартирке, которую они получили в «Джуиш Кээ». Внук Даня - третий в поколении семейных музыкантов.
Так получилось, что, приехав по гостевой визе, Шура и Миша не уехали обратно, а остались с дочерью и внуком. В течение нескольких лет они жили по продлённой гостевой визе. Поэтому много времени ушло у них здесь в борьбе за существование. Но как только стало возможно, оба опять занялись любимым делом. Шура ставит голос молодым певцам с хорошими природными данными. Эмили c успехом исполняет оперные партии, Мишел – певица Барселонской оперы. Недавно в клубе «Надежда» мы наслаждались прекрасным меццо-сопрано ещё одной ученицы Шуры, Феоны. Занимается Шура постановкой голоса и любимого всеми нами великолепного баса Саши Покрашевского. Миша плохо владеет английским. Зато он виртуозно владеет языком музыки. И этот язык помогает общению и здесь. Михаил Аронович - виолончелист Мельбурнского концертного оркестра при премьере штата Виктория. Один, иногда два раза в месяц, они выступают в каком-либо из концертных залов штата, а иногда – на открытых эстрадах. Звук виолончели российского музыканта нежно вплетается в звучание австралийского оркестра. ЗДЕСЬ
