Эльбирт Моисей Давидович - инженер, кандидат технических наук, доцент кафедры АзИНЕФТЕХИМ[править]

1902 - 1976

Автор воспоминаний - Евгений Моисеевич Эльбирт

Elbirt 1930.jpg

Как-то среди старых бумаг я наткнулся на копию автобиографии моего отца, написанную в зловещем 1935 году. Там, в соответствии со временем, выходило, что его семья бедствовала, а мой отец с подросткового возраста до студенческих лет подрабатывал частными уроками для богатых недорослей и временными работами в различных организациях г.Одессы.

Но это не совсем вязалось с рассказами моей бабушки - бабы Сони - имя, которое впоследствии стало нарицательным по миниатюрам Клары Новиковой.

Так лучше я начну с семьи бабы Сони, владевшей 2-мя гостиницами в Одессе, а сама баба Соня держала бакалейную лавку и мануфактурный ряд на "Привозе". Про своего мужа Давида, который рано умер, еще в 20-х годах, она любила повторять, что он был "брюнет с голубыми глазами", а про себя каждый раз напоминала, что в молодости была такой красавицей, что на улице проходящий мимо офицер не удержался и поцеловал ее в щечку. У бабы Сони было трое детей: сын (мой отец) и две дочери.

Я помню как баба Соня уже в Баку, живя с нами в Крепости, усаживалась прямо на край тротуара с соседками того же возраста и развлекала их веселыми одесскими анекдотами с любимой присказкой, что она была "и на коне и под конем", одесским аналогом поговорки "прошла огонь, воду и медные трубы".

У нее был неплохой музыкальный слух и она часто напевала куплеты, которые распевались, видимо, на улицах Одессы.

Вот некоторые строчки, которые я до сих пор помню:

В Одессу морем я плыла развеселить всех вас,
Погода чудная была,вдруг буря поднялась.
Шик,блеск,элегант,на пустой карман,
Я хотел бы быть герой,да карман пустой...

Или:

Ох, Романэ, Романэ, твоя жинка гуляет,
Михайвана гуляет, дома мужа не знает.
А как Романа не любить, за Романом панство,
Заклал руки в карманы,вот и все хозяйство..."

Или:

Сколько раз я зарекался по той улице бродить,
Сколько девочек я видел, не могу тебя забыть.
Если я тебя забуду, то закроются глаза,
Кровью сердце обольется, я завяну, как трава...

Мои родители весь день пропадали на работе, и дома, в основном, хозяйничала баба Соня. Ее коронными блюдами были баклажанная икра с помидорами и бураковый борщ.

Но вернемся к моему отцу. После окончания реального училища он поступил в 1919 г. в Одесский Политехнический Институт. Это был тот самый год, когда шла гражданская война, и в Одессе время от времени сменялась власть. Время, известное по "Котовский", "Интервенция". Время Бени Крика и Соньки-Золотая ручка, время известных рассказов Бабеля.

А жизнь шла своим чередом. Папа бегал на свидания с девушками, прихватывая сладости из бакалейной лавки бабы Сони, пока не встретил единственную на всю жизнь любовь. Это была моя мама, приехавшая из Махачкалы в Одессу к нашей дальней родне поступать в Одесскую консерваторию.

Закрутился роман, и сразу после окончания папой Политеха в 1925г. по специальности инженер-электрик, молодые поженились и укатили в Махачкалу, так и не дав маме закончить консерваторию.

Здесь надо заметить, что подобная история повторилась с сестрой папы. Она училась в музучилище имени Гнесиных в Москве, когда познакомилась со своим будущим мужем, который, сорвав ее с учебы, увез в Одессу, где они и поженились.

В Махачкале папа работал заведующим местной электростанцией. После Одессы жизнь в Махачкале была похожа на жизнь обычных провинциальных городов России, да и возможности для карьерного роста были ограничены.

А рядом находился Баку, где нефтяной бум требовал развития всех отраслей промышленности, к тому же в Баку жила большая родня моей махачкалинской бабушки. Все это подтолкнуло мою семью в 1930 году переехать в Баку.

В Баку папа несколько лет работал техническим директором отделения "Электропром" Союзного электротехтреста. Маме, уже обремененной семьей, так как подрастал мой старший брат, пришлось вспомнить законченные ранее курсы стенографии-машинописи.

В конце концов, ей удалось устроиться на работу в Союзный филиал Института истории партии - ИМЭЛ при ЦК КП Азербаджана. Участвуя в различных совещаниях и заседаниях, она нам рассказывала какие идейные бои развертывались там при обсуждении. Одно из таких обсуждений закончилось трагически.

После разгромного доклада М.Д.Багирова о движении Шамиля на Кавказе директор Института Гейдар Гусейнов покончил с собой.

После нашего переезда в Баку и получения квартиры в Крепости, к нам приехала наша баба Соня, которая осталась с нами до конца своей жизни. С легкой руки бабы Сони в доме всегда звучала музыка, был патефон, потом его сменил проигрыватель, и было много пластинок самого разного жанра от классики до песен Александровича.

Папа знал наизусть содержание многих оперет, напевал из них полюбившиеся ему арии, а из классики это была увертюра к опере "Эгмонт" Бетховена и ария Тореадора из оперы "Кармен". И конечно, песни Утесова, которого он встречал в молодости на улицах Одессы. Мой старший брат любил насвистывать популярные мелодии песен 1930-40-х годов, песен Вадима Козина, Георгия Виноградова,танго Оскара Строка и тогдашний шансон типа:

Колокольчики-бубенчики звенят,
об ошибках моей юности твердят,
А как я вспомню весь от счастья задрожу,
Но лучше я все по порядку расскажу...

Или:

Слышно щелканье пробок от пива
И табачного дыма угар,
А в советской пивной так красиво,

С бубенцами играет баян...

Меня и младшего брата мама отдала в музшколу. Все закончилось тем, что я мог в студенческие годы бренчать на гитаре песни Окуджавы и Кукина, а младший брат, кроме гитары, позже освоил органолу и пел зарубежные хиты в кругу друзей. Необходилось и без распространенных в то время песенок о несчастной судьбе негров:

Есть в Индийском океане остров,
Название ему Мадагаскар.
Негр Томми саженного роста
На клочке той суши проживал...

Или:

На Бродвее шумном чистил негр ботинки
И блестят у негра лишь белки в глазах.
Полюбил он ножки маленькой блондинки
Машинистки Нелли с фирмы "Джон Дуглас"...

В 40-х годах папа перешел на работу главным энергетиком в старейший трест "Ленинефть", руководители которого впоследствии выдвигались на союзный уровень. Достаточно вспомнить нашего бакинца Н.К.Байбакова, выросшего до начальника Госплана Союза.

Папе выделили служебную машину - внедорожник марки "Додж" с брезентовым верхом, посмотреть на которую сбегалась наша улица, и установили редкий по тем временам домашний телефон к большой радости соседей нашего бакинского двора.

У папы начались ночные дежурства и воскресные выезды на работу. По установившейся в те годы традиции руководство организации в выходные дни должно было быть на работе, и папа иногда брал и нас школьников с собой.

Пока взрослые совещались, папа отводил нас в бильярдную или в гараж, где нас катали на грузовиках и позволяли подержать руль, а в обеденное время мы все шли обедать на фабрику-кухню.

Вообще, папу в Сабунчах знали во многих организациях, так как электроснабжением поселка занимался трест, и даже в книжном магазине, что напротив фабрики-кухни, заведующая откладывала для папы отдельные тома подписных изданий. Папа по жизни был очень общительным и дружелюбным человеком, у него был большой круг друзей и знакомых.

Близкими друзьями его были зав.кафедрой электропривода АзИИ Б.М.Плющ, зав.кафедрой промысловой энергетики АзИИ К.Н.Кулизаде, гл.инженер электросетей Апшеронского района П.Д.Мартынов.

Со временем у папы накопился большой научный материал (изобретения, статьи), и он, в свои уже немолодые годы, занялся написанием диссертации, и в 60 лет стал канд.техн.наук.

У папы давно были налажены служебные и творческие связи с кафедрами энергетического факультета АзИНЕФТЕХИМа, он еще до войны с 1931г. параллельно с основной работой состоял ассистентом кафедры "Теоретическая электротехника", позже вел занятия как преподаватель-почасовик, руководил дипломными проектами студентов энергетического факультета, а после защиты диссертации он окончательно перешел на должность доцента кафедры "Экономика,планирование и организация производства". В АзИНЕФТЕХИМе он читал лекции и вел занятия до конца своей жизни.


Из романа Александра Иличевского "Перс"[править]

Отец учился в легендарном учебном заведении: в силу стратегической важности нефтяной промышленности Бакинский политехнический институт создавался под стать Императорскому высшему техническому училищу в Москве, с соответствующими выдающимися преподавательскими кадрами, реликты которых, во всяком случае, поколение, непосредственно наследующее этим реликтам, сохранились и до времен студенчества моего отца.
Вот он – первый во втором ряду: курчавые волосы, клетчатая рубашка, живой кадык,долгая голая шея, пухлые губы. На этой фотографии запечатлено, как перед первокурсниками на первом занятии у лабораторного стола выступает Михаил Давидович Эльбирт,начальник лабораторных работ по теории электрических машин:
– Друзья! Прошу принять во внимание, что эта лаборатория – почти музей! Пожалуйста, бережно обращайтесь с оборудованием и инвентарем, старайтесь не повредить рабочие поверхности стендов, не перекручивайте клеммы, которые еще помнят пальцы великого Курчатова, корифея атомной промышленности, – три семестра он провел в нашей аспирантуре...

Вспоминает Игорь Абросимов[править]

Руководителем дипломного проекта был у меня преподаватель-почасовик Михаил Давидович Эльбирт. Он работал тогда начальником электроцеха НПУ «Лениннефть» в Сабунчах, у него в электроцехе я тоже прошел двухнедельную практику после «Артемнефти». Мой руководитель довольно долго беседовал со мною о предполагаемом содержании работы и остался недоволен тем, что я фактически думал повторить ту схему электроснабжения, которую увидел на острове Артема.
Высказав мнение, что новый проект нельзя делать копией сложившейся под влиянием разных обстоятельств несовершенной системы, он предложил взглянуть на проблему по-новому. В то время в промышленности внедрялась система «глубокого ввода» высокого напряжения, с макимальным приближением понижающих подстанций к потребителям энергии. Это сулило резкое уменьшение потерь при передаче электроэнергии. «Попробуйте установить трансформаторную подстанцию на каждом морском основании или группе оснований, а не тянуть низковольтные сети на десятки километров. Конечно, все надо технико-экономически обосновать, если не даст такая схема эффекта, надо придумать что-то иное... Понимаю, что время идет. Поэтому так нужно разместить подстанции, в таком сочетании, чтобы эффект был. Но все это делать по-старинке вам же будет неинтересно!».
Примерно на этом закончился наш разговор. Вслед за Эльбиртом я очень скоро преставил, какая эта тоска делать проект, копируя структуру артемовских промыслов, но зато как интересно решить проблему по-новому. Постепенно я даже стал забывать, что идея «глубокого ввода» принадлежит вовсе не мне, настолько я с этой идеей сжился. Так мне преподали конкретный пример творческого, нерутинного похода к решению инженерных задач.
Михаил Давидович Эльбирт, несмотря на то, что я был у него единственным студентом, специально приехал из Сабунчей на защиту и остался очень доволен. Я заметил еще раньше, что и ему, как и мне, очень по душе пришлась нестандартная направленность нашего технического решения. Кстати, «глубокий ввод» в нефтяной промышленности развития не получил, но вовсе не из-за своей неэффективности, а по причине повсеместной низкой культуры эксплоатации электроустановок. Работа с высоким напряжением такого не терпит.



При полном или частичном использовании статьи ссылка на наш сайт обязательна.




comments powered by Disqus