Агуров Евгений Николаевич

Агуров Евгений Николаевич
Артист и Режиссёр Театра Драмы, Педагог.

Агуров Николай Николаевич (родился в Баку в 1866 г., дворянского происхождения, СС на 1914 г.) был женат на графине Новосельской Антонине Николаевне (из орловской губернии).
В семье было трое детей.
Евгений родился 10 ноября 1898 года в Москве.
Его старшая сестра Валентина - в 1896 г.,
а младший брат Николай — в 1902 г.

Отец служил по финансовой части, мать занималась семьей и воспитанием детей.
В 1902 году отец служил податным инспектором в казенной палате Курской губернии.

В 1905 году семья Агуровых переезжает в Тифлис.
Отец служил в канцелярии Наместника Е.И.В на Кавказе - в 1913-1915 г.г. занимал должность вице-директора канцелярии.
Детство младших Агуровых фактически прошло на Кавказе.
В 1908 году Евгений поступил на учебу в 1-ю Тифлисскую мужскую гимназию.

В 1915 году отец по службе был переведен в Эривань - был управляющим Эриванской казенной палаты.
Вся семья переехала вместе с ним.
Эриванскую мужскую гимназию Евгений закончил в 1916 году.

После окончания гимназии работал:
1916-1917 — писарь Эриванской казенной палаты;
1917-1918 — писарь Тифлисского казначейства;
1918 — делопроизводитель канцелярии податного инспетора в Елизаветполе;
1918-1919 — писарь Бакинской казенной палаты.

В 1918 году семья Агуровых переехала в Баку.
Николай Николаевич Агуров в Баку получил должность заведывающего отделом казначейства на правах директора канцелярии Министерства финансов Азербайджанской Демократической Республики.
Семья проживала по адресу ул. Гимназическая, дом Тагиева (кварт. тел. 29-43, служ. тел. 55-67).

В феврале 1919 года в Махачкале Евгений был мобилизован в Белую Армию (помощник шофера автомобильного дивизиона).
В марте 1919 года заболел сыпным тифом.
В январе 1920 года, ввиду развала фронта Белой Армии, уехал в Баку. За время нахождения на военной службе участия в боевых действиях не принимал.

Всем детям Агуровых было присуще стремление к драматическому искусству, все трое с юности увлекались театром и играли в любительских спектаклях.
Все в 1920-х годах учились в бакинской театральной студии. Все мечтали стать профессиональными актерами.
"Свою раннюю любовь к театру Евгений Николаевич делил между драмой и оперой. В Тифлисе была первоклассная опера с великолепным хором, оркестром, прекрасными дирижерами, сильным балетом, не говоря уже об именитых солистах и репертуаре, достойном их дарования. Все сезоны театр работал на аншлагах.
— Главное удовольствие я испытывал от актеров, от того, как легко преодолевали они самые трудные пассажи, легко брали высокие ноты, — вспоминал Евгений Николаевич. — Словом, поначалу меня больше увлекала техника исполнения, волнение же я испытывал редко. Но с приездом на гастроли в Тифлис Ф. Шаляпина вкусы юного Агурова стали меняться. Шаляпин произвел на него ошеломляющее впечатление. Сила воздействия его была такова, что из зрителя Агуров стал соучастником происходящего. — Есть такое выражение — «зашевелились волосы на голове». Это я буквально испытал на себе, когда слушал, как Шаляпин пел «Старого капрала» Даргомыжского, — рассказывал Евгений Николаевич. — Поговаривали, что якобы голос его не был силен, не знаю... Своим голосом он заполнял весь зал. Причем, слушая его, я ощущал, что поет он для меня одного, словно ведет со мной интимный разговор. Пел он без всякого напряжения, поразительно легко, свободно, создавая при этом образы необычайной силы.
Агуров считал, что грамзаписи дают приблизительное представление обо всем великолепии дарования певца. При прослушивании записей своего кумира ему казалось иногда, что певец любуется своим голосом, мастерством, что напрочь отсутствовало при живом исполнении. Евгений Николаевич как-то высказал предположение, что, очевидно, Шаляпин не любил записываться. Ему нужно было общение со зрителем, присутствие которого вдохновляло его на творчество. Шаляпин заставил Агурова иначе посмотреть на профессию оперного певца. То же самое произошло и в балете. Ему посчастливилось видеть на сцене великолепных танцовщиц и танцовщиков, но если раньше он любовался только техникой исполнения, то, увидев Гельцер в «Корсаре», стал воспринимать танец иначе. Очевидно, техника балерины была настолько совершенной, что не замечалась зрителем. Гельцер жила в танце. Танец для нее становился совершенной формой, через которую выражалось содержание, являясь мыслью, чувством, побуждением создаваемого ею художественного образа. Это Агуров хорошо понимал уже в зрелом возрасте, когда делился с нами своими воспоминаниями, а в юности, не рассуждая, просто получал подлинное наслаждение от новых впечатлений. Так формировались его вкусы, зрело решение посвятить себя искусству. Этому выбору способствовали и события 1917 года. Агуров из тех дворянских детей, что после Октябрьской революции и Гражданской войны нашли в театре применение своим изысканным манерам и непролетарскому интеллекту.»
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

Первым на профессиональную сцену ступил Евгений.
Во время учебы в Бакинской театральной студии под руководством артиста С. Воронова в марте 1920 года он был принят в труппу Бакинского русского драматического театра, возглавляемого А.В. Полонским.
Март-сентябрь 1920 года - учился в театральной студии и служил на театре.

В апреле 1920 года власть в Баку сменилась, а вместе с нею появились Чрезвычайная Комиссия (ЧК) и "красный террор".
Непреложный факт - любая смена власти влечёт за собой репрессии разной степени жестокости.
Судьба отнеслась к Евгению Агурову милостиво — его не расстреляли, не посадили в тюрьму, не сослали в "трудовой" (концентрационный) лагерь на острове Нарген.
Т.к. он не имел конкретной вины перед новой властью (был в Белой Армии, но в боях не участвовал), то был просто интернирован как потенциально опасный, по классовому признаку.
В связи с прошлой службой в Белой армии он был арестован и отправлен на фильтрацию в Рязань.

• "Заключенные военнопленные, 1920–1921 гг. [1]
  Агуров Евгений Николаевич, 21 год, сын чиновника г. Москвы, в войну не служил, юнкер Тифлисского военного училища, в Белой армии – в Уральской армии по мобилизации, шофер-пулеметчик (в чине прапорщика), после эвакуации в Баку – самодеятельный артист Бакинского театра Драмы, "за сотрудничество"."
• "Список профессиональных артистов – бывших офицеров Белой армии, находящихся в заключении в Ряжском концлагере (их заявление с просьбой использовать по профессии – прим.) [2]
  1.Иванов Вячеслав Васильевич
  2.Куренной-Даминский (?) Владимир Николаевич
  3.Нестеров-Олигин (?) Иван Иванович
  4.Ходский –Новый Виктор Васильевич
  5.Тимошенко-Светлов Митрофан Алексеевич
  6.Агуров Евгений Николаевич
  7.Драгоев Сергей Николаевич
  8.Бакулин-Донский Иван Георгиевич
  9.Лозовой-Славянов Алексей Емельянович (дирижер, при нем хор в 20 чел., именного списка нет – прим.)"
• Распоряжением Начальника Ряжского концлагеря Евгению Агурову в 1920-1921 г.г. было разрешено работать артистом и педагогом Ряжского театра при клубе им. В.И. Ленина, а в 1921- 1922 г.г. — артистом Рязанского советского театра.

После освобождения Евгений уехал в Москву и работал в театрах:
в сезон 1922/1923 г.г. — артист Московского драматического театра в Сокольниках;
в сезон 1923/1924 г.г. - артист Московского театра им. Карла Либкнехта;
в сезон 1924/1925 г.г. — артист Сретенского драматического театра.
"Творчество театрального артиста сиюминутно, но оно остается в памяти зрителей, в театральных программках, рецензиях, фотографиях. У Евгения Николаевича подобных реликвий было множество, но и они, как оказалось, лишь некоторая часть того, что удалось сохранить, пройдя через все мытарства...
Москва двадцатых... В 1922—1925 годах Евгений Николаевич работает актером в Сокольническом драматическом театре (бывшем «Тиволи»), в Московском театре имени Карла Либкнехта (Ермаковский народный дом), в Сретенском общедоступном драматическом театре (Сретенка, 26), об открытии сезона в котором писалось: «...Труппа значительно пополнена и усилена. Приглашены С. В. Неволина, М. М. Сарнецкая, П. В. Брянский, Е. Н. Агуров".
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

30 декабря 1925 года в 21 час 30 мин в Баку скончался отец Николай Николаевич Агуров.
В 1925 - 1928 г.г. Евгений Агуров — артист Бакинского рабочего театра.
"Помню пожелтевшую от времени вырезку (еще с «ятями») — рецензию на один из спектаклей Бакинского рабочего театра (БРТ): "Актеры, как говорят, были в ударе. Особенно это относится к Снежиной, Раневской, Агурову".
Надпись под фотографией молодого Агурова: "Премьера в БРТ. К. Тренев. «Любовь Яровая»...
Яровой — Е. Агуров, постановка В. Федорова». (Того самого Федорова, ученика В. Э. Мейерхольда.)
Рецензия на общественно-бытовое обозрение Типота, Гутмана «Спокойно, снимаю»: «...Гротеск, шарж, пародия, трюк, балетный танец, куплет, музыкальный мотив — все это в разных пропорциях сплетается в одно художественное целое, эффект которого несомненен... Хочется особенно выделить Агурова, Раневскую...»
В отзыве на спектакль «Яд» по пьесе А.В. Луначарского газета «Бакинский рабочий» писала:
«...Продуманно передал Ферапонта Агуров и определенно тонко дана Полина Раневской...»
Об этой работе Фаина Георгиевна вспоминала с волнением, как о счастливых днях театральной молодости, восторженно говорила о своем партнере. Как-то она сказала: «Все самое прекрасное в работе в провинции у меня связано с Женей Агуровым».
Однажды Евгений Николаевич получил трогательную открытку от своей давней партнерши, в которой были такие строчки: «...С памятью у меня всегда было плохо, но хорошо помню, что всегда Вас любила...»"
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)
"Среди фотоснимков Раневской (в моем альбоме) и фото моего учителя Евгения Николаевича Агурова - партнёра Фаины Георгиевны по многим спектаклям в Рабочем театре в Баку."
(воспоминания С. Гамова) [3]

По окончании сезона 1928 года Евгений уезжает в Смоленск, где до 1931 года работает в городском театре.
В сезон 1931/1932 года он артист, режиссер и педагог в Ростовском театре драмы.
Работал артистом и педагогом Ашхабадского государственного руссого драматического театра в сезоне 1932/1933 г.г.

C 1933 по 1937 год Евгений Николаевич работает в Баку — артист и педагог Бакинского рабочего театра.
За высокое актерское мастерство, создание ярких сценических образов и за большие заслуги в воспитании и подготовке творческих кадров 25 мая 1936 года Евгений Николаевич Агуров был удостоен почетного звания «Заслуженный артист Азербайджанской ССР» .

В 1937-1940 г.г. Агуров работает на сцене Горьковского областного театра драмы.
1940-1944 г.г. - артист и режиссер Ростовского театра драмы им. М. Горького (1941-1943 г.г. театр провел в эвакуации — Махачкала, Коканд, Ковров.)
"В Горьком Евгений Николаевич встретился с интереснейшим режиссером Ефимом Александровичем Бриллем. Затем их пути пересеклись в Ростове. Брилль стал художественным руководителем театра, Агуров начал пробовать себя в режиссуре. Ростовская труппа была очень разрозненной, неровной. Бриллю и Агурову пришлось приложить немало усилий, чтобы собрать ее в единое целое."
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

1944-1950 – годы работы артистом, режиссером и педагогом Свердловского государственного драматического театра.
"Во время войны (1943-1944 г.г.) Е.А. Брилль назначается главным режиссером Свердловского драматического театра. Вслед за ним приехал в Свердловск и Агуров.
Евгений Николаевич сразу же вошел в число ведущих исполнителей. Его Иван Грозный в постановке Брилля «Великий государь» по пьесе В. Соловьева, профессор Полежаев — герой одноименного спектакля по пьесе Л. Рахманова, Ульрих из спектакля «Семья Ферелли теряет покой» Л. Хеллман, Каренин из «Анны Карениной» (по Л. Толстому), Лемм из «Дворянского гнезда» (по И. Тургеневу) и многие другие роли, виртуозно сыгранные Агуровым, дали повод и зрителям, и критикам, и коллегам говорить о нем как об очень умном, тонком, интеллигентном актере и человеке.
Поразительно, как много успевал Агуров в Свердловске. Будучи актером, в послевоенный период (1945–1949 годы) он осуществлял от двух до четырех постановок в год. В историю Свердловской драматической сцены вошли многие спектакли Агурова: «Бессмертный» А. Арбузова, «Факир на час» В. Дыховичного, «Молодая гвардия» А. Фадеева, «Последняя жертва» А. Островского, «Все мои сыновья» А. Миллера и многие другие.
Причем в «Профессоре Полежаеве», и в «Семье Ферелли...», и в «Анне Карениной», и в «Дворянском гнезде», и в «Последней жертве» он был един в двух лицах — и постановщик, и исполнитель центральной роли, что редко кому удавалось делать достойно. Его спектакли отличались четкой действенной линией, точным проникновением в замысел пьесы, и всякий раз — открытием новых граней в исполнителях.
В ту пору в свердловских киосках продавались фотографии ведущих актеров драмы, музкомедии. Несколько лет назад, в одном домашнем архиве я увидел карточку Агурова, сохранившуюся среди других семейных реликвий.
А еще помню снимок в фотоальбоме Учителя — он в берете и длинном пальто, курит «беломорину», сидя на скамейке, а рядом — любимая жена Евгения Вячеславовна Иванова и собака Динга."
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)
С 1946 по 1950 г. Евгений Николаевич был художественным руководителем курса Свердловского театрального института
"Я окончил Свердловский театральный институт в 1948 году, где учился у замечательного педагога – актера и режиссера Свердловской драмы Евгения Николаевича Агурова." - Владимир Мотыль.

В 1950 году он с женой уезжает из Свердловска в Москву.
"Подался в столицу и Евгений Николаевич.
Почему не остался в Свердловске? Причин тому, полагаю, было немало. Можно было предположить, что на его решение повлияло увольнение Брилля.
Очевидно, он уехал еще в 1950 году, после закрытия недолго просуществовавшего Уральского государственного театрального института. Агуров вместе с Евгенией Вячеславовной преподавали мастерство актера сначала в студии при театре, а затем и в институте.
… в послевоенном Свердловске у него учились А. Соколов, долгие годы возглавлявший Свердловский драматический театр, известный режиссер музыкального театра В. Курочкин, кинорежиссер В. Мотыль и многие-многие другие...
Евгений Николаевич очень дорожил большой цветной фотографией — кадром из фильма «Белое солнце пустыни». Она стояла за стеклом книжного шкафа в его комнате. Сухов склонился над головой Саида, по горло зарытого в песок, а на фоне голубого пустынного неба — слова благодарности дорогому Учителю от режиссера популярной киноленты. Выцветающие от солнца чернила не раз подправлялись аккуратной рукой Евгения Николаевича.
Ректором института был В. Прокофьев — известный театровед, исследователь наследия Станиславского. По каким-то причинам впав в немилость властей, он был «сослан» на Урал, организовал институт, которым сам впоследствии и руководил, а когда у него появилась возможность вернуться в Москву, доказал властям нецелесообразность существования театрального вуза в Свердловске.
Если бы не это событие, Агуров бы не уехал. На втором году обучения он бы не бросил учеников на произвол судьбы. Да и многие студенты, среди которых были Валерий Сивач, Владимир Чермянинов, Семен Уральский, Арнольд Курбатов и многие другие, в будущем известные актеры, неохотно переводились в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кино.
Следует принять во внимание и то, что в 1947 году Агуров снимался на Свердловской киностудии в фильме Ивана Правова «Алмазы». Его партнером был известный актер театра и кино, режиссер, педагог Василий Ванин. Судя по всему, они нашли общий язык. Евгений Николаевич понравился Ванину. Когда Василий Васильевич возглавил в Москве Театр имени Пушкина, Агуров написал ему письмо (видимо, все-таки под впечатлением закрытия института) и был приглашен в труппу театра. Но скорая смерть Ванина (его не стало весной 1951 года) оставила нереализованными многие творческие замыслы. Агуров перешел в Театр имени Гоголя (в ту пору он назывался Театром транспорта ), снимался в кино. Особо памятной для него была работа с А. Эфросом, пригласившим Евгения Николаевича на одну из центральных ролей — Бартошевича в свой фильм «Високосный год».
Но, очевидно, самыми плодотворными стали годы работы на Всесоюзном радио. Агуров всегда испытывал азарт в работе над словом, фразой, положенными на действие, и радио давало творцу возможность насладиться этим пиршеством. На Всесоюзном радио он подружился с Н. Литвиновым, вместе с корифеями — С. Бирман, М. Бабановой, Н. Мордвиновым и другими осуществил несколько радиопостановок, вошедших в золотой фонд отечественного радио."
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

Кроме работы в Московских театрах Агуров занимался и театральной педагогической деятельностью.
"Агуров был очень увлеченным педагогом. Когда племянник Евгения Николаевича Николай Волков учился в Театральном училище имени Щукина, то нередко со своими однокурсниками, среди которых был и совсем юный Андрей Миронов, приходил к дядьке заниматься этюдами — самым сложным этапом в дисциплине «Мастерство актера».
Агуров тогда вел студию при Московском клубе МВД.
А самые первые его ученики уже становились именитыми служителями театра."
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

Последние годы своей жизни, с 1965 по 1986, Евгений Николаевич провел в Свердловске. "...после мучительной смерти жены Евгении Вячеславовны, Агуров решил вернуться из столицы в Свердловск, к приемной дочери Кире. Съехавшись в одной большой квартире с дочерью, внуком, невесткой, правнуками, он, конечно, был счастливым дедом и прадедом, но разве стоила что-нибудь его жизнь без творчества!
Наверное, Евгений Николаевич мог бы поставить не один спектакль в Театре драмы. Вероятно, он ждал предложения. Но оно, судя по всему, не последовало."
(Из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

Евгений Николаевич вел курсы актерского мастерства в Свердловском театральном училище, которое располагалось в здании бывшего ТЮЗ'а на улице Карла Либкнехта, 38.

• "...в аудиториях училища Агуров проводил большую часть своего времени, пополняя полк «агурчиков» (так нежно называли его учеников)."
  Заслуженный артист РФ Сергей Гамов.
  В 1982 г. окончил драматическое отделение Свердловского театрального училища (мастерская Е. Агурова).
• “Я, Бузинский Анатолий Сергеевич (Заслуженный артист России), родился в 1954 году, 9 марта в городе Каменск-Уральский, Свердловской области.
  В мае 1974 года демобилизовался  из доблестных рядов Советской Армии в чине старшего сержанта запаса.
  В 1974—1978 годах учился в Свердловском театральном училище (курс Евгения Николаевича Агурова).
  Лето 1974 года проработал пионервожатым в лагере, чтоб не сидеть на шее у родителей, а во второй половине августа поехал поступать в г. Свердловск в театральное училище.
  Курс тогда набирал Заслуженный артист Азербайджанской ССР Евгений Николаевич Агуров. По тем временам это было очень важно: каков мастер – таков и ученик!
  Я обязательно должен отметить, что в училище нас не только хорошо обучали по своим предметам педагоги, но и искренне ЛЮБИЛИ. Говорю только о своем курсе, про другие судить не берусь. Курс был на самом деле очень яркий, самобытный, в общем «что скажешь? Агуровцы!» Это не ради бахвальства, эта фраза летела рефреном нам в след, и по хорошему поводу  и по дурному! Скучать мы не давали ни себе, ни окружающим. И самое главное – мы успели от нашего мастера, «Деда», как мы его называли, Евгения Николаевича Агурова усвоить, заполучить школу актерского мастерства! Вернее только ее основы, ну тут уж  -  кто сколько с собой унес." [4]
• “Я с благоговением вспоминаю своего педагога Евгения Николаевича Агурова.” - Заслуженная артистка России Татьяна Каменева.
• "Педагог по мастерству актёра был незабвенный Евгений Николаевич АГУРОВ..." - Заслуженная артистка России Дворман-Демская Екатерина Андреевна.
• Последний курс Агурова Е.Н. в СТУ - 1978-1982 г.г.“На вступительных экзаменах в Свердловском театральном училище его кресло стояло в стороне, противоположной столу приемной комиссии. Таким образом, он оказывался за спиной взволнованного и зашоренного абитуриента, не замечавшего Мастера. Издали наблюдая за ходом экзамена, он что-то помечал в своем блокноте и вдруг неожиданно обнаруживал себя каким-то заданием или репликой. Потом медленно поднимался, вырастая в огромного благородного старика, подходил к юнцу, мечтающему об актерской профессии, клал на его плечо свою большую изящную руку и начинал беседовать... Волнение, испуг притуплялись.
  Это было в августе 1978-го. После зачисления — первая встреча с курсом...
  Зная, что нашему учителю вот-вот исполнится восемьдесят, мы никак не могли в это поверить. Высокий, в строгом костюме, бодрой походкой вошел он в аудиторию. В его лице было столько же добродушия, сколько строгости и требовательности. Живой, острый взгляд... Чуть приподнятые в ироничной улыбке уголки рта... Отказавшись от предложенного кресла, он по-молодецки уселся на краешек стола.
  Таким мы запомнили Агурова, таким мы часто вспоминаем его, встречаясь с однокурсниками. Таким мы полюбили Евгения Николаевича на всю жизнь, и любовь эта выстояла в мелких конфликтах и обидах, случающихся во всяком учебном процессе. Любовь эта крепнет с каждым годом. Чем взрослее становимся, тем чаще вспоминаем уроки Мастера и убеждаемся в его правоте.
  За время экзаменов мы успели наслушаться о нем множество легенд и уже тогда, в первую встречу с учителем, стали понимать, что судьба подарила нам счастливую возможность общения с уникальным и талантливым человеком.
  То, о чем могли мы узнать лишь из учебников и исторических книг, хранила память Евгения Николаевича.
  Биография Агурова — история двадцатого столетия.
  Когда мы учились на третьем курсе, Евгений Николаевич в гололедицу упал, получил тяжелую травму: перелом шейки бедра. И это в более чем восьмидесятилетнем возрасте...
  Без Евгения Николаевича аудитория наша осиротела. Скрывая грусть, мы приходили к нему в больничную палату и, что удивительно, — там, среди больничных коек, заряжались энергией, оптимизмом и огромной верой нашего Учителя в выздоровление.Вспоминаются его слова: «В театре, как и в жизни, идет постоянная борьба с трудностями, преодоление их. Если человек не борется, он не живет...» В сложные месяцы болезни он не только не сник, но еще и подготовил несколько глав из романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита». После выздоровления прочел их наизусть перед студентами и педагогами Свердловского театрального училища, а позже сделал запись литературной передачи на телевидении.
  Как только Евгений Николаевич переехал из больницы домой, начались репетиции дипломных спектаклей у него на квартире. Встав на костыли, он упорно тренировался, на восемьдесят третьем году жизни заново научился ходить! И какое счастье испытали мы, когда через несколько месяцев после травмы он вошел в аудиторию мастерства актера.
  В самых разных городах театральной России выходят на сцену в одном спектакле актеры разных поколений, объединенные театральной и человеческой школой Агурова.
  Подобно тому, как начинаешь скучать по матери, вырвавшись из родительского дома, после окончания театрального училища я остро ощутил отсутствие Учителя, который почти четыре года был рядом...
  Я стал ходить к нему домой, а уезжая из города, писал ему письма. Агуров отвечал мне, где бы я ни находился: на гастролях или на учебе в ГИТИСе. Отвечал очень подробно, обстоятельно, продолжая давать уроки и жизни, и мастерства..."
  ("Дорогой мой учитель! Евгений Агуров, или Веков связующая нить..." - из книги Сергея Гамова "Перешагнув судьбы экватор".)

• 
• 
• 
• 

Примечания: